Питерская Зона. Бустер

– То есть, у нас нет никаких доказательств, что артефакт вообще существовал? Что Зона выполнила нашу просьбу?

– Откуда же им взяться? Доказательством мог бы стать только сам артефакт, если бы мы его заполучили.

– А почему на свой страх и риск? – спросила Инесса.

– Потому что Жора финансирование работы не открыл. Перестраховщик хренов! Он тоже доказательств потребовал. «А то, говорит, вы, ученые деятели, всегда горазды запустить руку в государственную кормушку».

– И вы потратили на сталкера свои деньги?

Завлаб вскочил из-за стола. Выражение его лица стало таким, что Еве показалось: он сейчас ударит Инессу. Да и та отшатнулась – похоже, ожидала того же.

– Объясняю всем! – сказал Капачинский, делая ударение на каждом слове. – Финансирование под предложенную нами программу не дали. И я нанял сталкера на собственные средства. Выплатил ему аванс. А он из Зоны не вернулся!.. Требуются еще пояснения?

– И что же теперь делать? – растерянно спросила Инесса.

– Предложение у меня есть. Считаю, надо нанять еще одного сталкера.

– А деньги?

– Скинуться! Кто «за»?

Все посмотрели на Капачинского оторопело. Но руки никто не поднял.

– Погоди, Михаил Владимирович… – сказал Роман. – Мы, конечно, высоко ценим твою веру в удачу. Но отдавать последние деньги на такое предложение… Ну уж нет!

Завлаб перевел взгляд на Инессу:

– А вы?

Та только головой помотала.

– Вас даже и не спрашиваю, – сказал Капачинский Еве. – По-моему, вы с самого начала отнеслись к нашей идее несколько… э-э… недоверчиво. Спасибо, хоть не посмеялись… Что ж, дамы и господа… Я думал о вас лучше. Боюсь, дальше нам будет трудно сработаться вместе.

В помещении воцарилось тягостное уныние.

Дальнейшие дни показали тем не менее, что никаких оргвыводов не последовало. Никто из сотрудников лаборатории не был уволен. Никого даже не попросили написать заявление «по собственному».

Физики работали над прежними исследовательскими проектами. Агент Моцарелла продолжала поставлять информацию товарищу Иванову.

* * *

Прошло еще два года.

Еве уже прискучила такая работа. Не к тому ее готовили в спецшколе. Чтобы как-то поддерживать форму, она продолжала заниматься боевыми единоборствами и стрельбой якобы на любительском уровне, отклоняя периодические попытки тренеров привлечь способную ученицу к участию в официальных спортивных соревнованиях.

При очередной встрече с товарищем Ивановым Ева заявила, что, на ее взгляд, дальнейшая работа в физической лаборатории бессмысленна. Работы Капачинского стали полной рутиной.

– Вы ошибаетесь, Ева, – сказал товарищ Иванов. – Обстановка в последнее время поменялась. В том числе изменения произошли и в руководстве института. У нас есть основания полагать, что Капачинский решит повторить свое предложение. А новое руководство его поддержит. В последнее время появились резоны считать, что идея Капачинского отнюдь не фантазии и не глупость. Но вам от него действительно самое время уходить. А то засиделись вы в тихой гавани. У Капачинского будет новая лаборантка. А вам предстоит выполнить более серьезное задание. Решено, что дальнейшая работа физической лаборатории будет происходить под более пристальным контролем. Самодеятельщины от Капачинского впредь мы допускать не будем. Если он прав и артефакт и в самом деле в Зоне появится, то нужно, чтобы он попал вовсе не в институт Менеладзе. В связи с этим сейчас разрабатывается специальная операция, которая будет реализована, как только Капачинский согласует с новым руководством планы своей дальнейшей работы. Практическое изъятие артефакта из Зоны должно пройти при нашем участии. Это будет поручено конкретно вам.

На следующий день Ева Сыркова уволилась из НИИ имени Менеладзе. Капачинский отпустил ее безо всяких разговоров. То ли на него надавили, то ли он попросту так и не смог простить отношение лаборантки к его идее с ускорителем и рад был с нею расстаться.

Еще через сутки вся личная информация о гражданке Еве Сырковой исчезла из всех открытых баз данных Российской Федерации. Родителям объяснили, что их дочь выполняет важное задание, и все, связанное с нею, является государственной тайной. Потому в публичном доступе о ней и нет упоминаний.

Зато везде появилась контрактница Зоя Пономаренко, уволенная из рядов Вооруженных Сил. И уже через неделю Зоя, побывавшая во многих горячих точках, появилась в окружении бизнесмена Аркадия Мамонтова (погоняло «Мамонт»).

12. Минувшие годы. Трофим Мазилин

В рот им всем ноги, легко добиваться своего, если ты оглобля и в плечах у тебя косая сажень. А если господь ростом обидел? Да еще такая фамилия!..

Трофиму многое давалось нелегко. Когда на уроке физкультуры класс выстраивался в школьном спортзале, Мазила стоял последним в пацанской шеренге. Прыгать – и в длину, и в высоту – только вызывать смех у одноклассников. И – что еще хуже – у одноклассниц!

«Смотрите, смотрите, девчонки! Сейчас гномик мировой рекорд установит, хи-хи-хи!»

И ладно бы обзывали Гимли – по имени одного из толкиновских героев. Трофим носил бы такое прозвище с гордостью. Так нет, просто безлично – гномик.