Питомец «Ледового рая»

Впрочем, тут Кирилл вспомнил, что у него теперь имеется гражданский персонкодер, а значит, найти его, если он сам не даст команду заблокировать передачу информации о собственном местонахождении, проще простого.

Завтрак был ничем не хуже вчерашнего. Но и ничем не лучше.

Поедая овсяную кашу, Кирилл раздумывал, не полезть ли всё-таки в сеть, пощупать, насколько серьёзен сетевой ресурс Института каких-то там моделей. А каких, кстати? Внутренних?… Нет, там было другое слово. Какое же? Ах да, вторичных! Так зачем же этот самый Институт вторичных моделей перечислил капралу Гмыре деньги в тот самый день, когда капрал выставил из лагеря своего подчинённого?

Нет, надо с этим разобраться, причём так, чтобы об этом не знал Лони Ланимер. Может хакер иметь в сети собственные дела? Несомненно может.

В общем, решение было принято.

Однако, пока Кирилл, расправившись с завтраком, поднимался в номер, на него опять снизошёл приступ осмотрительности.

Вернувшись к себе, он брякнулся на койку и предался размышлениям о недостатках и достоинствах гражданской жизни.

В настоящий момент наблюдался её главный недостаток — скука. Курсанты в «Ледовом раю» с таким ощущением никогда не сталкивались. Там скучать было некогда. Впрочем, будем надеяться, и ему нудиться не придётся, когда работодатель проведёт свои проверки.

А может, всё-таки попытаться с ним связаться?

Кирилл взялся за персонкодер и послал запрос. Каково же было его удивление, когда оказалось, что работодатель не просто недоступен. Всё было куда серьёзнее — система сообщила об ошибке номер триста четыре: такого абонента в её списках не значилось.

Похоже, Лони Ланимер был вовсе не Лони Ланимер. Что ж, он, наверное, прав: бизнес, которым ему приходится заниматься, — штука не менее опасная, чем хакерство. Думается, узнай вчерашний Милан П. Гмулечек, что у него пересчитали деньги в кармане, вряд ли он бы обрадовался. А если этот Гмулечек работает на какую-нибудь бандитскую группировку, которые встречаются и на Марсе, то над господином Лони Ланимером может выстроиться виселица, а на шею его надеться петля из намыленной верёвки. В переносном смысле, разумеется. В прямом — воткнут ему нож в печень или прожгут лазерным лучом затылок. А могут и пулю в лоб пустить. Во всяком случае, на Земле огнестрелы из пользования ещё не вышли.

Кстати, а что предпримет капрал Гмыря, если узнает, что Кирилл пересчитал денежки в его кармане?

Хотя откуда ему узнать? Следов-то Кирилл не оставил. Вот и не будем об этом думать.

Кирилл поднялся с койки, подошёл к шеридану, материализовал триконку дисплея и перевёл её в режим телевещания. Снова прилёг.

Пробежался по местным каналам.

В основном, эфирное время занимали блокбастеры. Четыре канала показывали клипы о разгорающейся войне. Один из них так и назывался — «Если завтра война…»

Кирилл посмотрел минут десять.

Муйня полная… Монстры, своей неповоротливостью напоминающие приютских поварих… Бойцы Галактического Корпуса — этакие бравые вояки, умеющие нарушать законы физики. Если главные герой простреливает в прыжке голову шестиметрового монстра (а после боя герои специально говорили о росте уничтоженного врага!) горизонтальным выстрелом через ушную раковину, это означает, что он в полной экипировке прыгает с места в высоту без малого в четыре метра. Понятно, что съёмочная бригада изобразит его прыгнувшим и на десять, но кому нужен такой летучий мусор, кол им в дюзу! Пропагандистские поделки… А потом, когда выяснится, что подстрелить монстра гораздо труднее, руководство, которое не подпустят к реальным боям ближе, чем на парсек, насмотревшись таких вот фильмов, начнёт сомневаться в героизме бойцов Галактического Корпуса.

Кстати, создатели клипа даже не удосужились узнать, что бойцы ГК называют себя коротким и ёмким словом «галакты».

Тьфу, матерь вашу за локоток!

Кирилл вновь пробежался по каналам, пока не наткнулся на земные новости.

Земля жила своей обычной жизнью.

На кладбищах хоронили великих стариканов. Никому, кроме ближайших родственников, не известная молодёжь крутила свадьбы. То есть показывали-то, разумеется, свадьбу известных молодых людей (дочь президента Туркменистана выходила замуж за сына президентши Шри-Ланки), но на одну такую свадьбу приходятся миллионы празднеств попроще.

Какой-то тип тут же принялся объяснять, что после глубокого кризиса семьи, поразившего христианский мир на рубеже двадцать первого — двадцать второго веков, численность европеоидного населения восстанавливается крайне медленно. С трудом переламывает ситуацию и Церковь Единого Всевышнего, адептами которой себя считают более шестидесяти процентов жителей Земли. Многожёнство уже вторую сотню лет прививается с трудом. Лучше дело идёт в бывших мусульманских странах, но они и раньше не страдали от низкой рождаемости.