Питомец «Ледового рая»

Значит надеяться можно только на себя. А здесь возможности невелики, рви сопло не рви. Разумеется, Дог захочет вернуть свои деньги. Может ли он сделать это без Кирилла? Может, если найдёт хакера покруче Кента. Справится он с этой задачей сам? Вряд ли. Уровень контактов лагерных офицеров — это оптовые сбытовики «шайб», которые покупают курсанты типа Кирилла. То есть типа того Кирилла, которым он был, пока не попробовал Сандру. Нет, хорошего хакера, если ты офицер ГК, быстро не найдёшь. Конечно, хакеры есть и в самом ГК, но только в службе безопасности, а эсбэшников Гмыря должен бояться, как огня. Есть правда, и другая сторона в этом деле… Если под личиной Персефоны Калинкиной прячется Дельфина Громаденкова… В принципе совсем не сложно вместо собственного изображения отправлять адресату изображение виртуала, с такой работой справится любой хакер средней руки. Даже движение губ и мимику можно согласовать с акустическим сигналом. И пристреленный волосатик Макарий Никипелов вполне способен был на такие достижения. Могут у Дельфины быть несколько хакеров в подчинении? В принципе могут, но на деле — вряд ли. Если она стремится не привлекать к себе внимание, не станет она связываться с несколькими хакерами — так можно легко засветиться перед эсбэшниками. А единственный её хакер погиб. Так что денежки свои Димитриадий Олегович за час-два на свой счёт не вернёт. А значит, как говорит Спиря, к добру ли к худу, жизнь курсанта Кентаринова Догу пока дорога, и ржавые пистоны придут с этой стороны не сразу. Вот со стороны Дельфины Громаденковой они могут явиться очень быстро, но если Гмыря не дурак, то прекрасно это понимает и не отдаст ей единственного человека, который может вернуть ему деньги. Вот на этой почве надо с Догом и торговаться. Вы нам свободу, а мы вам кредики… Клюнет? Ещё как клюнет! Если башню с курса не свернуло.

Затекла поясница.

Кирилл встал, прошёлся по комнате из угла в угол.

Интересно, сколько уже он тут сидит? Персонкодер — это не только связь с миром, это ещё и часы. Говорят, некоторые люди чувствуют время — кто с точностью до минуты, кто с точностью до получаса. Даже в закрытом помещении. Имелось бы тут окно, можно было бы по движению дневных светил понять, сколько воды утекло… Во всяком случае, жрать уже хочется вовсю…

Кирилл снова сел на пол. А потом и вовсе лёг, подложив руки под голову. Не очень удобно, но ничего не поделаешь. Спиря говорил, что в былые времена у армейских существовала поговорка «Солдат спит, служба идёт». Правильная поговорка. И про узников — в самый раз. Коли жрать не дают, самое время выспаться. Кто знает, что впереди, удастся ли ещё поспать…

У него возникло острое ощущение, что всё это уже было. И ситуация, и мысли…

Разобраться в ощущениях ему не дали. Щёлкнул замок, распахнулась дверь. Однако Дог ввалился в помещение только после того, как увидел Кирилла лежащим на полу. Похоже, капрал опасался, что узник спрячется за дверь и даст входящему по башне. Как человек сам готов поступить, так и о других думает…

В правой руке Гмыря держал складной стул, а в левой — пакет, от которого исходил восхитительный запах ветчины.

Кирилл поднялся с пола, поймал брошенный Догом пакет, раскрыл. Так и есть, бутерброды: белый хлеб с ветчиной.

— Трескай, курсант! — Дог разложил стул, поставил возле двери и сел. Достал из кармана оружие.

На сей раз у него был армейский нейропарализатор малой мощности. Это вам не полицейский нейтрализатор! Слона не уложишь, но человеку хватит за глаза, чтобы пару часов проваляться обездвиженным. Оружие тюремщиков, а не солдат… В бою войска используют поглотители, нейтрализующие действие парализаторов. Узники же против такого оружия беззащитны. Говорят, когда это оружие проходило испытания, некоторые охранники в женских тюрьмах начали его применять следующим образом: парализуют метёлку и натягивают её, пока кол не посинеет. Непонятно, что за радость — стыковаться с парализованной бабой, немужицкое какое-то удовольствие…

— Ты трескай, — продолжал Гмыря, — а я пока тебе объясню, во что ты вляпался. Или как там у вас, курсантов, говорят? Какие ржавые пистоны тебе на башню просыпались, так?

Кирилл только кивнул, с наслаждением вгрызаясь в бутерброд.

— А вляпался ты крепко, парень. — Дог положил ногу на ногу и, поигрывая парализатором, объяснил: — Тут одно из двух. Либо ты связался с бандитами, либо тебя завербовала служба безопасности. Больше никак объяснить я твой «подсолнечник» под мышкой не могу. И если бы меня не попёрли из лагеря, я бы посчитал, что ты связался с бандитами. Однако поскольку я был обвинён в твоём незаконном увольнении, то я больше склонен поверить во второе. Тем более что, как мне стало известно, ты знаешь о моих контактах с Институтом вторичных моделей.

Кирилл жевал молча — в его репликах Дог пока не нуждался.

— Так что самое лучшее объяснение, на мой взгляд, — тебя завербовали эсбэшники. Завербовали и подбросили мне в качестве червячка — вдруг я клюну! Я и клюнул, да только червячок сам сорвался с крючка и остался со мной один на один.