Плач богов (СИ)

- Так что же творится в вашей голове, мистер Хейуорд? – её шёпот, казалось, прошёлся осязаемой вибрацией по коже от его губ и до низа живота, заскользив по окаменевшему стволу члена к вздутой головке и уже там отпечатался сладким ожогом – новой вспышкой болезненного возбуждения.

Держать себя в руках дальше уже не имело никакого смысла. Его никто не останавливал и ничего не запрещал. Поэтому он и сделал это, почти неосознанно (возможно рефлекторно). Поднял вторую руку и невесомым касанием одних лишь кончиков пальцев провел по контуру выделяющего во мраке «тоннеля» ангельского лица. Почти отсвечивающегося или же отражающего тусклые блики дворового освещения, проникающие сюда рассеивающимся лучом далеко не божественного света.

От карнавальной маски остался след на слишком нежной коже, и он его тоже почувствовал, осторожно прошёлся по его отпечатку своими грубыми мозолями, задержавшись на выразительных линиях приоткрытых губ, но удержавшись от острого соблазна надавить и проникнуть дальше, даже для того, чтобы ощутить влажную границу с внутренней стороны, пусть Эвелин и не сопротивлялась. Просто продолжил своё изучение-любование – по подбородку, рельефу скулы, шеи, замедляя движение то на пульсирующей жилке сонной артерии, то на яремной впадинке и выступающей ключице, а потом на ложбинке приподнятых корсетом полушариях соблазнительной груди.

Хотя едва ли он мог сказать на тот момент, чем же его вскрывало до ослепляющего желания кончить, подобно сумасшедшим вспышкам кратковременной контузии и более ощутимым ударам похотливого вожделения: то ли прикосновениями к её лицу и аппетитным формам скрытого одеждой тела, то ли погружением собственного взгляда в широко распахнутые глазки напротив или сводящей с ума необходимости прочесть в них ответную реакцию на его любующиеся ласки. Не исключено, что увиденное и прочувствованное как раз и оглушало своими непредсказуемыми результатами. Выбивало из-под ног твёрдую опору и творило с его рассудком шокирующие метаморфозы, впрочем, как и с физическими ощущениями воспалённого остервенелой похотью тела.

- Боюсь… то, что там происходит, вполне способно лишить вас дара речи и вызвать оправданное желание прогнать меня, как можно подальше и надолго. А быть может даже и навсегда.

Глава тридцать первая

Некоторые мгновения вечности хочется не сколько запомнить, а именно остановить, слиться с ними, стать их частью – единого бесконечного момента. Или же пустить их под кожу, подобно смертельной дозе сладчайшего наркотика, отдаваясь его воздействию только на физическом и эмоциональном уровне, отключая всё, что связано со здравым разумом и трезвым мышлением. Пропуская по нервам и рецепторам ошеломительные судороги непередаваемых ощущений, разрывая связь с реальностью и собственной жизнью, будто ты действительно ходишь по краю, между запредельным удовольствием и шокирующей агонией. И страх лишь один – что это когда-нибудь закончится, поэтому и надеешься вцепиться в них мёртвой хваткой… растянуть их в вечность.

- Поэтому вы и медлите?.. Сдерживаете себя и подменяете желания на более приемлемые действия? – это тоже хотелось сделать частью нескончаемого мгновения, её голос, звучавший вовсе не рядом, а буквально под кожей, как и взгляд её огромных колдовских глаз, смотрящих не в его лицо, а в скрытые от других глубины его бренной сущности и даже прикасаясь к оголённым нервам порочной души. И соблазн покаяться перед ней, раскрыться во всей своей низменной красе был не менее безрассудным, как и желание сотворить с ней жутко неподобающие и аморальные вещи.

- Скорее, подчиняюсь отголоскам здравого разума. Или подстраховываюсь… ищу доказательства того, что это не игра моего разбушевавшегося воображения… и ты никуда не испаришься и не оттолкнёшь…

Или же ему на самом деле хотелось растянуть эти секунды в головокружительную вечность, чьи осязаемые гранулы он пропускал через свои нервные окончания вместе с прикосновениями к нежной коже этого упавшего с неба ангела, вместе с её ароматами и окутывающими сетями её сумасшедшей близости. Хотя нет. Кажется, он ощущал намного большее, то, что не поддавалось ни одному известному определению. Грубо говоря, он буквально в ней тонул, либо мечтал это сделать и именно физически, смелея с каждой пройдённой секундой и едва ли вслушиваясь в упомянутые им отголоски здравого рассудка. Да и как бы он сумел, когда уже практически говорил ей в губы, склонившись до опасного расстояния над её бледным личиком и совершенно не сдерживая своих рук в скользящих по её телу ласках. Другое дело, если бы она сопротивлялась, а не тянулась за его пальцами и голосом…

И кто кого соблазнял?

- И как долго вам нужно утверждаться в происходящем? А может ждёте, когда я заскучаю и засну?