Плач под душем

– Значит, ты не зарекаешься и впредь? Эта проститутка настолько меня лучше?

– Вовсе нет! Второй раз я к ней не пойду. Ты великолепная женщина и ты меня устраиваешь. Но у каждой женщины есть что-то индивидуальное. Давай попробуем ещё раз! Не нужно спешить! Пожалуйста, не нужно от меня никуда уходить, я этого не терплю! Я не смогу жить с мыслью, что ты от меня уходишь.

– А я смогу. И даже очень хорошо. Я не хочу тебя видеть. И нечего пробовать. У нас с тобой с самого начала ничего не было. Ты всегда вёл себя, как последняя свинья. Больше так жить не хочу. Уйди с глаз. Я хочу вырваться на воздух.

– Подумай! Всю жизнь будешь жалеть!

Я вышла в коридор и стала спускаться по лестнице. Не взяла ключи. Не успела собрать все вещи, но главное было – документы. И деньги. Я не собиралась возвращаться за вещами. Лучше купить новые, я могу себе это позволить.

Медленно спускалась по лестнице. Он выскочил следом. Прогнулся через перилла и начал громко орать:

– Я тебе отомщу! Ты пожалеешь! Сука! Долго будешь жалеть! Лет 10–15, не меньше!

Вышла на улицу, не обратив особенного внимания на его слова. Я не восприняла их всерьёз, не хотела обэтом думать. Было холодно и темно. Стал накрапывать дождь. Уверенность сняло с меня, как рукой. Растерянно побрела к остановке автобуса.

Куда идти? Вопрос встал передо мнойсо всей остротой, как только я сделала несколько шагов по притихшему ночному городу, на фоне которого моя семейная драма казалась смешной и нелепой. Куда идти? Мои маленькие часики, пережившие вместе со мной не одну беду, показывали без пяти два. У меня было много подруг. Но на всей земле не существует такой дружбы, чтобы завалиться в два часа ночи без предупреждения и ничего не выслушать на свой счёт. Так можно приходить только к маме, но мама далеко. Здесь и сейчас я была одна: никому не нужныйчужой человек в чужом городе, растворяющий свою беду на фоне ночных уличных огней. Сжимая ручку чемодана до посинения, я, тем не менее, чувствовала себя уверенно. Что-то в глубине души подсказывало, что поступила я правильно, и от этого было легко. Утром я собиралась заняться поисками квартиры, но до того момента, как найду, можно переждать у одной из подруг (у Галины), а пока оставался единственный выход… Вскоре подвернувшееся такси везло меня на вокзал. Начинать жизнь заново, хотя тебе почти тридцать? Почему бы и нет! Что ещё оставалось, не вешаться же с тоски? Это было бы нелепо, и совсем не в моём характере. Однажды очень близкий мне человек сказал:

– Тебя бьют, ты падаешь, а потом опять поднимаешься и идёшь, хотя туда совсем не надо идти. Ты идёшь до конца, каким бы ни был этот конец, и ничего не делаешь наполовину. Это хорошо. Что толку в недосказанности? Главное, что всегда поднимаешься! А значит, никогда не сможешь по-настоящему упасть.

Так я пыталась подбодрить себя, сидя на заднем сидении старой разбитой машины, которая тряслась на каждом камне. И, подпрыгивая, я чувствовала так, словно у меня не осталось ни одной целой кости. Именно поэтому в глазах моих стояла вязкая противная жидкость.

На вокзале в платном, а потому чистом зале ожидания, устроившись в мягком кресле, под надсадную трескотню сломанного телевизора, я пыталась собрать во что-то целое свою разбитую жизнь. Вроде бы чего-то ждала, жила, к чему-то стремилась, а в результате – ни квартиры, ни дома, ни семьи, ничего… Ничего, кроме жалкого плана действий, не способного подбодрить даже бродячую собаку… ошиваться у друзей, снимать квартиру, и снова искать то, что невозможно найти…

Утром я была настроена более оптимистично. Переступив порог офиса с чемоданом в руке.

– Вы уезжаете в командировку? – недоуменно вытаращился охранник (ещё бы: в данных обстоятельствах командировка означает сбежать, а если я сбегу, все они останутся без работы)

– Нет, я никуда не еду. Это просто так.

На его лице все ещё было недоумение, поэтому я выпалила(как последняя дура):

– Я развожусь с мужем и ушла из дома, поэтому чемодан.

Охранник покраснел и пробормотал извинения, а я, глупо улыбаясь, прошествовала в кабинет. Хороша директор фирмы, болтающая о личных делах с охранником! Надо заканчивать это нелепое мальчишество и становиться серьёзней. Женщине, способной решительно и бесповоротно уйти от мужа, серьёзность к лицу.

И был день, в который я успела совершить много дел. Позвонить Галине и договориться, что несколько дней поживу у неё. Найти несколько подходящих вариантов квартир (я собиралась посмотреть их в выходные). И провернуть по работе столько, сколько не делала в обычных обстоятельствах за неделю. В четыре часа секретарша передала, что меня спрашивает по телефону мужской голос. Я взяла трубку.

– Наталья, я решил дать тебе последний шанс одуматься и вернуться полюбовно домой.

– Я не твоя студентка и ты не принимаешь у меня экзамен.

– Да хоть послушай себя со стороны! Ты же сумасшедшая! У тебя шизофрения! Необходим доктор!

– Если я сумасшедшая, зачем ты звонишь?

– Звоню потому, что всё-такитебя люблю. И надеюсь, что, когда ты одумаешься, мы сможем быть вместе.