Плачь, влюбленный палач!

Короче, когда мы ввалились в музыкальный зал, Сонька вся извелась.

— Где вы застряли, черти? — накинулась она на нас с Ксюшей. — Я же волнуюсь.

— О! — Ксюша восторженно закатила глаз. — Мы наблюдали за тем, как доблестный рыцарь Артемон спасал неуклюжую старую деву, как бишь ее…Матильду что ли.

— От кого спасал?

— От самой себя. Софья, а ты не находишь его симпатичным?

— Артемона? — очень удивилась подружка.

— Ясно, что Артемона. Не тормози — отвечай.

— Ну… Не знаю… — Сонька прокашлялась. — Не нахожу.

— Это говорит только о твоем дурном вкусе, — процедила Ксюша. — Вот Матильда, например, находит его обворожительным. Глянь сама.

Сонька глянула. Я тоже. Оказалось, Ксюха была права — Изольда не сводила с банкира глупо-влюбленных глаз.

— Ха! Эта кочерыжка может кого угодно находить обворожительным, но я то вижу, что он урод.

— А я считаю, что он очень симпатичный, — продолжала упорствовать Ксюша.

— Тоже мне, удивила! Все знают, что для тебя красота мужчины прямо пропорциональна его счету в банке.

— И Леле он нравится, — выдала Ксюша свой последний аргумент.

Я закашлялась, но возразить не решилась — обещала же не мешать. Сонька недоверчиво скосила на меня свои зеленые глаза, спросила:

— Правда?

— Да! — выпалила я. В конце концов, Артем был и вправду неплохим мужиком.

— Ну я тогда не знаю…

Сонька так и не закончила начатой фразы, но, как мы заметили, призадумалась. Думы ее сопровождались пронзительными взглядами в сторону банкира, вздохами, рассеянными вопросами ни о чем. На исходе 5 минут Сонька, видимо, приняла какое-то решение. Она встряхнулась, пригладила волосы, стерла с щек осыпавшуюся туш, подтянула лосины и передислоцировалась поближе к Артемону. Оказавшись в поле его видимости, Сонька грациозно села на кресло, закинула ногу на ногу, нацепила на мордочку скучающе-приглащающее выражение и стала ждать.

Я похихикала. Ксюша довольно крякнула. И мы обе замерли в ожидании. Уж очень хотелось посмотреть, как Сонька будет Артемона очаровывать.

Однако ее маневры были замечены не только нами, но и влюбленным Зориным. И его они привели в крайнее волнение.

— Леля, — громким шепотом позвал он. — Тебе не кажется, что Сонечка неадекватно себя ведет?

— Нет. Не кажется. По-моему, она нормальнее, чем обычно.

— Но она предлагает себя, — всплеснул руками Юрка. — Это так не красиво… И так ей не свойственно…

— Юрок, откуда ты знаешь, что ей свойственно?

— Леля! — возопил он. — Я не понимаю, что вы нашли в этом тупом нуворише?

— Он очень мил, — промурлыкала Ксюша.

— Леля, — Юрка проигнорировал Ксюшину реплику и затряс меня за руку. — Подействуй на нее. Ты можешь. Растолкуй, что здесь есть более достойный кандидаты…

— Что-то ни одного не вижу, — продолжала бухтеть Ксюша.

— Она же тонкая натура. Учительница. Она должна понимать, что деньги — не главное, — гнул свое Юрка.

Я закатила глаза и, возмущенно сопя, потопала от Зорина подальше. Мне он до смерти надоел. А уж Соньке, наверное, подавно!

— Леля! — не унимался Зорин. — Леля! Постой!

— Отстань.

— Помоги мне. Я сгораю от страсти, неужели ты не видишь!

— Быстрей бы уж сгорел. Хоть замолкнешь, наконец.

— Леля! Она должна быть моей. Я мечтаю о ней уже целый год! — все громче умолял Зорин. — Посодействуй, ты же мой друг!

— Юра, отвали.

— Проси чего хочешь!

— Мне ничего не надо. От тебя особенно.

— Хочешь «винт»? Новый. На 40 гигабайт?

Я махнула на него рукой и унеслась подальше. Отбежав на безопасное расстояние, села, оказавшись между Сонькой и Артемоном. Что ж, это не плохо. Глядишь, прослежу за развитием сюжета из портера.

Как только моя пятая точка опустилась на холодный дерматин кресла, ко мне тут же придвинулся Артемон.

— Подруга, я че-то не понял, ты чем торгуешь? Стройматериалами что ли?

— Чем? — опешила я.

— Вон толстый тебе винты какие-то предлагает. У тебя точка со строительной фурнитурой что ли?

Я засмеялась. Вот ведь темный парень, даром, что миллионер.

— Артем, «винт» это «винчестер», понимаешь? Он мне винчестер предлагает.

— Да ты че! — округлил он свои по-детски распахнутые глаза. — Оружием торгуешь!? Ну ты даешь. Обалдеть. — Артем аж привстал от переполняемых его чувств. — Никогда бы не подумал. Тока ты это… — он понизил голос до шепота. — Не в обиду… А так совет. 40 винчестеров не бери. Это ж товар не ходовой, стока не реализуешь. Ты лучше «тетешник» возьми или «АК», ну на худой конец «Узи»…

— Артем, — я постаралась говорить серьезно, без смеха. — Винчестер — это не оружие, это диск.

— Какой? Метательный что ли?

— Нет, компьютерный.

— А-а, — протянул он, все еще не до конца поняв, о чем я.

— Винт. Жесткий диск.

— А че, еще мягкие есть? — совсем обалдел он.

— Нет, конечно. Но просто так говорят…