Плачущий Ангел (сборник)

Я сразу же вспомнил историю, связанную с другим знакомым батюшкой. Он служит вторым священником в митрополии, в старинном храме. Церковь стоит почти в центре города, на улице, идущей параллельно главной. Однажды утром, готовясь к поздней литургии, он вдруг услышал звон бьющегося стекла и увидел большой камень, влетевший в алтарь. Батюшка подскакивает к разбитому окну и видит пьяного, – напротив храма располагается питейное заведение. Здоровенный детина стоит, никуда не убегает, нагло ухмыляется и показывает батюшке фигу… Но это мне можно безнаказанно кукиш продемонстрировать, но уж никак не моему товарищу! Он пришел в семинарию после окончания военного училища и, не переставая ощущать себя военным человеком, до сих пор окормляет омоновцев, время от времени отправляющихся в командировки на Северный Кавказ. Привыкнув за многие годы иметь при себе оружие, он всегда носил газовый пистолет – устрашающую копию боевого «ТТ».

Без лишних слов батюшка сбрасывает с себя фелонь [6]и со своим огромным пистолетом выбегает из церкви. Пистолет хоть и газовый, но грохочет, как настоящий. Готов побиться об заклад: эта шпана за всю свою жизнь никогда не улепетывала так шустро! Народ долго вспоминал эту картину – батюшка с пистолетом в руках молча преследует нарезающего от него круги, истошно вопящего мужика… Но как бы то ни было, а окна в храме после того случая бить перестали, и фиги тамошним батюшкам больше никто не показывал.

Я представил себе моего кроткого отца-настоятеля, преследующего наглую девицу с пистолетом в руке, и долго смеялся…

Трудное это дело – найти семинаристу настоящую подругу жизни и помощницу. Да и где ее искать прикажете? Не по дискотекам же и ночным клубам! Именно поэтому в нашей среде и существует традиция своеобразного сватовства. Завтрашний священник узнает, что у такого-то батюшки дочь на выданье, и отправляется свататься.

Вот и к нам как-то приехал один такой молодой человек – хотел с дочерью моей познакомиться. Пожаловал вместе с отцом – священником. Очень хорошая, потомственная священническая семья. Звоню дочке: так, мол, и так, приходи – «купцы приехали»! Та все сразу же поняла и отвечает:

– Папа, прости, я не приду. Извинись за меня, но я матушкой становиться не буду.

– Почему, дочка? Ты же ведь с нами в храме с младенчества!

– Нет, папочка, я собираюсь жить нормальной человеческой жизнью! У меня будут выходные дни и отпуска, а так, как вы с мамой – всю жизнь в деревне руины восстанавливать да пять-шесть человек детей растить, я не хочу…

Что ж, все правильно: быть настоящей матушкой – это подвиг, и не каждая девушка к нему готова.

Иногда ребятишки идут к старцам и просят благословения на брак с теми, кого он им предложит. Какие трагедии происходят порой после таких вот «благословений»! Разве же это дело монахов – благословлять детей на счастливые браки?

После многих лет пребывания в священнической среде я вдруг сделал довольно неожиданный вывод. Сколько бы мы ни встречались, какие бы темы ни обсуждали, мы никогда не говорим о женщинах, а уж тем более – о матушках. О них – или хорошо, или никак. Не существует для нас такой темы. Поверьте, если и собираются отцы на какой-нибудь праздник, а потом садятся за стол, то рядом с ними почти не бывает женщин, а уж тем более чужих. Батюшек, конечно, можно упрекать, как и остальных людей, во многих грехах, но в изменах своим матушкам – практически никогда. Если священник «загулял», то это, как правило, от отчаяния – значит, в семье его совсем плохо…

Наверно, это происходит оттого, что отцы очень дорожат своими подругами, – жениться-то нам позволено всего лишь раз! Здесь мы – как саперы. Только сапер, если ошибется, погибает на месте, а священник мучается всю оставшуюся жизнь. Да и познают женщину будущие священники лишь после брака, поэтому жены для нас всегда остаются единственными. После смерти подруги батюшка обречен на одиночество.

Помню, к нам на праздник из соседнего благочиния приехал пожилой протоиерей. Внешне батюшка очень походил на Евгения Леонова, а поскольку родом он был из глухой рязанской деревни, то и речь его была невероятно колоритной. После службы за праздничным столом отец Геннадий выпил рюмочку и сразу же стал быстро и много говорить: и всё про женщин, и всё плохо… И такие уж они, и сякие, эти Евины отродья!..