— Это не имеет никакого значения.
— Он не верит в то, что женщины могут поступать в колледж?
Блисс посмотрела на фотоснимок улыбающихся выпускников.
— Дело не в этом, — ответила она.
— А в чем же тогда?
— Знаете, мой отец, наверное, мужской шовинист или что-то в этом роде… Вообще-то нет, он не такой. — Блисс стукнула кулаком по подлокотнику кресла. — Послушайте, я не собираюсь поступать ни в какой в колледж, понятно? Когда я закончу школу, то навсегда поставлю на учебе крест.
— И это лишь потому, что твой отец якобы станет возражать? Неужели тебе самой это кажется правильным? Обычно родители желают своим детям лучшего будущего.
Блисс принялась разглядывать желтую строчку ниток на своих ботинках «Док Мартенс». Она целый месяц собирала деньги, подрабатывая приходящей няней, чтобы скопить на пару таких отпадных ботинок. Затем в один прекрасный день отец приглашает ее и Джеффа съездить в Колд-Спрингс. Они заехали в магазин автомобильных запчастей и в универмаг «Сиэрс» в торговом центре. Затем все вместе пообедали в кафетерии. Перед тем как выйти на улицу, отец нырнул в обувной магазин и указал на ботинки, о которых она уже давно мечтала, и спросил, не купить ли ей эти ботинки. И потом они двинули на автостоянку. Она шла в новеньких поскрипывающих ботинках, а отец шагал впереди, обняв Джеффа за плечи.
— Блисс! — услышала она голос мисс Бриддл.
— Что?
— Я сказала, что обычно родители хотят лучшего будущего для своих детей. Твои родители точно такие же.
Блисс закрыла глаза, лишь бы только не видеть эту женщину. Она представила, как слова превращаются в пузырьки, как они парят над ее головой. Банальности, взятые из справочника для лиги юниоров. Сравнить ее родителей с другими — абсолютная дурь. Это же надо додуматься!
Ни у кого таких родителей, как у нее, даже близко нет. Сколько раз они с Джеффом, придя домой, заставали мать спящей в кресле, так и не сделавшей ничего по дому. И тогда они вдвоем, она и Джефф, закатав рукава, брались за работу — готовили завтрак и обед. Мыли посуду. Черт побери, даже устраивали постирушки, чтобы у матери было чистое нижнее белье. А отец? С ним дела обстояли не лучше.
— Мне, пожалуй, пора идти в класс.
Мисс Бриддл приняла расслабленную позу и сложила ладони домиком.
— Послушайте, вы совершенно не знаете мою семью, — с жаром произнесла Блисс. — Не будь меня здесь, я не знаю, что бы с ними произошло. Может, моя мать и показалась вам нормальной, но это только внешне, на первый взгляд. Господи, да после того как убили моего брата, она превратилась в сумасшедшую! А мой отец? Мой отец просто нуждается во мне!
Прошло ровно пять месяцев с того дня, когда отец отправился в сарай, чтобы заняться ремонтом своего грузовичка. Блисс сидела на чердаке и читала, зарывшись в сене.
Отец включил радио. Его звуки, а также лучи солнца и запах сена незаметно убаюкали Блисс, и она задремала. Проснувшись, она заметила, что солнце переместилось дальше от того места, где его лучи падали до того, как ей уснуть, и вздрогнула. Внезапно до ее слуха донесся какой-то странный звук. Казалось, будто стонет попавшее в ловушку животное. Что-то вроде воя лисицы, оплакивающей детенышей у развороченной плугом норы.
Блисс отползла ближе к краю чердака. Может, это где-то ухает сова, подумала она. Может, все-таки радио? Там, внизу, отец сидел напротив козел для пилки дров, раз за разом ударяя что-то кулаками. Это нечто было небольшого размера и, кажется, коричневого цвета, как белка или крыса. Только потом Блисс поняла: звуки исходили не от того, что было перед ним, это плакал он сам. Рыдания сотрясали большое и сильное тело ее бесстрашного отца.
— Я уверена, им обоим очень тяжело, — произнесла мисс Бриддл. — Это вполне естественно для любой семьи.
— Нет, не естественно! — выпалила Блисс. — Нет в моей семье ничего естественного или даже нормального!
После того как отец ушел из сарая, Блисс спустилась с чердака и нашла то, по чему тот стучал кулаком. Это была бейсбольная рукавица, высохшая и жесткая оттого, что ею долго не пользовались. Внутри рукой отца было написано «Шэп».
— Вы знаете, что мне даже не разрешается упоминать имя брата? Стоит кому-нибудь упомянуть о Шэпе, как отец встает и выходит из комнаты. Говорит, что нам нужно начать новую жизнь. Я вам вот что скажу: никогда мои родители ее не начнут. Ни единого шага к этому не сделают, поверьте мне.
Мисс Бриддл подтолкнула к Блисс через весь стол пачку бумажных носовых платков. Та глубоко вдохнула через нос и посмотрела на собеседницу:
— Я понятия не имею, что было у матери на уме, когда она пришла к вам сюда. Может, ей кажется, что станет легче, если я уеду и не буду служить вечным напоминанием о том, кого она действительно любила.
— Блисс!
Девушка просто отмахнулась от психолога.