Пламенеющие храмы

Покачиваясь на рессорах, карета неторопливо обогнула собор, снова выехала на городскую площадь и, свернув на одну из улиц, покатила в город.

– У нас во Фландрии городки совсем не такие как во Франции. И улицы почище, и дома выглядят поуютнее. А здесь как-то все серо и убого. Вам так не кажется, доктор?

– Вовсе нет. Для меня эти улицы всегда милы и приветливы. В этом городе я родился и вырос. Здесь дом моих родителей, здесь же и их могилы.

– Вот как! Простите. А где вы учились, простите за любопытство?

– Если вы о университетах, то извольте: Париж, Бурж, Орлеан. Но не меньше знаний я приобрел, разъезжая и по самым разным уголкам Франции. В её храмах, на базарных площадях и трактирах, да и просто в дороге. В них я получил целый пласт знаний, которых не найти в университетских библиотеках. Эти знания для меня не менее важны, чем трактаты Аристотеля или Августина.

– И для чего же вы предполагаете употребить свои знания, позвольте спросить?

– Чтобы найти для человека верную дорогу к истине, той, что была завещана ему Господом. Дорогу сию открыл Иисус в своих проповедях и деяниях. Человеку нужно лишь истинно уразуметь его завет и верно и беспрекословно следовать ему.

– Ваши стремления похвальны. Так почему бы вам не стать священником в лоне существующей Церкви?

– О, я пытался и не раз. Но чем больше я размышлял над доктриной католической, тем больше я находил разночтений с Заветами. И ещё больше противоречий между изложенным в Писании и реальными порядками жизни. В проповедях своих я пытался донести до прихожан Слово истины таким, каким завещал его Иисус. Однако Церковь меня не поняла и не приняла, как вы сами сегодня имели возможность убедиться. Как впрочем, я и сам не принял её.

– И как же вы планируете дальнейшие свои дела? С такими убеждениями вы вряд ли найдете себе применение здесь или в Париже. Я слышал, ваш король Франциск совсем не жалует отступников от Церкви католической. Вы с большей пользой для себя могли бы найти себе дело в германских землях. Новые исповедания доктора Лютера там в большом почёте.

– Да, может быть. Но пока что мне нужно некоторое время и немного спокойствия, чтобы закончить свой труд. Некоторые свои размышления я взялся изложить на бумаге. В основном всё уже написано и даже напечатано. Забавно, но один экземпляр своей книги я даже отправил королю. Но всё равно каждый раз находится что-то, что непременно должно быть в этом наставлении …

– Наставлении?

– Да. «Наставление в христианской вере» – так я назвал свой труд, который когда-то я задумал и который должен закончить во что бы то ни стало. Я должен явить его миру. Таков мой обет самому себе.

– Что ж, прекрасно! Я уверен, доктор, что у вас всё получится. Я вижу, что у вас есть твердость убеждений, решимость характера и бесстрашие. Но здесь вам оставаться нельзя. Куда думаете податься? Может быть я смог бы оказать вам в этом какую-то услугу?

– О нет, благодарю вас. Все свои дела здесь я закончил и уже завтра должен уехать. Направлюсь в Базель, потом в Страсбург, надеюсь там найти своего старого университетского друга. И займусь наконец своим «Наставлением».

Карета не спеша катилась по пыльной улице Нуайона, то здесь, то там попадая колесами в лужи и рытвины. Мощеные камнем мостовые как и собор остались где-то позади. Леммель, сидя на своем диване, в беседе исподволь разглядывал и изучал своего неожиданного собеседника. Ранее он его встречать не мог, в этом нет сомнения. Но в то же время его не отпускала мысль, что он уже знает сидящего перед ним человека или уж точно слышал о нём. Но имя Жан Кальвин ему ничего не говорило. А между тем тот сидел напротив него, иногда поглядывая из-за занавески наружу и щурясь от света, отраженного от витиеватой буквы Б.

– Мсье Леммель, прошу вас скажите вознице, чтобы остановил карету. Я бы хотел выйти здесь.

– Здесь ваш дом? Но в таком случае вас наверняка тут найдут солдаты, чтобы арестовать.

– Я знаю. Но здесь поблизости живет одна дама, у которой я смогу найти убежище. Уверен, она не откажет мне в приёме.

– Ваша дама сердца?

– О нет, это женщина, которая заменила мне мать, когда та скончалась много лет назад.

– Простите.

Леммель дал сигнал вознице, карета остановилась.

– Благодарю вас от всей души, мсье Леммель, за ваше участие. Мне, право, неловко, что мне пришлось доставить вам столько хлопот. Прощайте.

– Очень интересно было с вами познакомиться, дорогой доктор. Мне кажется, это не последняя наша встреча, буду рад увидеть вас снова. Да поможет вам Бог!