Пламенная кода

– Паршивых десять врагов, – пренебрежительно заметил ротмистр. – Пустяк для человека.

«Пустяк? – обреченно подумал Фабер. – Для человека? Для какого человека? Для такого, как я, это далеко не пустяк… это, если хотите знать, смертный приговор».

– Я пойду, – твердо заявил хорунжий Мептенеру. – Тоже.

– Пойдем все, – согласился ротмистр. – Но он – первый. И вот почему.

И он в двух словах объяснил, в чем причина его решения.

У Фабера не нашлось ни единого разумного возражения. И хотя все его мирное естество вопило: «Нет! Почему я?! Кто я вообще такой и что здесь делаю?!», телесно он закрыл все технические и служебные отверстия в своей броневой скорлупе, надвинул забрало со светофильтром, стиснул потными ладонями в шершавых перчатках рукоять врученного ему варварского оружия – адский гибрид фагота со «шмайссером» – и обреченным кивком подтвердил свою полную готовность.

– Хорошо будет всё, – уверил его хорунжий и встал рядом, придерживая сзади за пояс.

Ротмистр гаркнул что-то энергичное.

Выскочившие из задних рядов четверо десантников с тяжелыми фограторами (геликон с отчетливыми родовыми признаками портативного стенобитного снаряда класса «баран») уперли жерла своих орудий прямо в ячеистый пол. С невыносимой, звездной яркостью дважды полыхнуло иссиня-белым.

– Давай, – шепнул хорунжий Мептенеру и подтолкнул Фабера к выжженному в металле отверстию почти метрового диаметра.

И Фабер дал.

Он не успел и зажмуриться от ужаса… собственно говоря, и ужаснуться не успел, как обнаружил себя падающим с многометровой высоты по аккуратной параболической траектории. Собственная гравигенная установка скафандра сообщала снижению некоторую иллюзию управляемости. Под ногами мелькнули верхушки каких-то монструозных деревьев, затем открылась широкая, зеленая с черными гаревыми проплешинами поляна, слегка подернутая тяжелым серым дымом.

– Слушайте все! – заорал Фабер, и голос его, усиленный встроенными в скафандр динамиками, был ужасен. – Я Супермен, спаситель человечества! Падайте на землю и останетесь живы!

Эта идиотская тирада, изложенная на интерлинге, оказалась понятна всем. Кроме, разумеется, эршогоннаров, которые интерлинг отродясь не изучали и были самым унизительным образом застигнуты врасплох.

Поэтому большинство из людей, до кого дошел смысл тирады, без рассуждений выполнили требование. А те, кто замешкался, были без особых церемоний опрокинуты наземь. Детей никто не спрашивал – их попросту укрывали собственными телами.

Хорунжий Мептенеру тоже ничего не понял. Бубня себе под нос на родном языке: «Что за дерьмо… что за «спермамен»… этот парень совершенно чокнутый…», он подсечкой уложил на траву Фабера, приземлившегося раньше (вполне умело, кстати, устойчиво и на обе ноги – сказывался некоторый опыт высотных прыжков при начальной подготовке перед поступлением в Департамент) и в опасной близости от опешивших эхайнов. И, наметанным глазом вычислив главаря, первым же выстрелом обездвижил командор-сержанта Гротизурна. Из дырок в небесах, что сделались вдруг отвратительно плоскими и невысокими, со скрежещущим прямо по душе боевым кличем «Чииий-ярррр-хааа!!!» посыпалась герцогская десантура.

22. Охота на охотников

Внутренне быть готовым к огневому контакту с противником, ожидать огневого контакта и вступить в огневой контакт – три совершенно разные вещи.

Если не умеешь толком воевать – бросай оружие, падай и прикрывай голову. Может быть, и повезет: по лежачим стреляют только хоманнары, ну так на то у них и слава хуже худшего. А что там на уме у безобразных чудищ в броневых латах, можно только гадать. И уповать на то, что этелекхи внушили им хотя бы какие-то свои понятия о правилах приличного поведения в бою.

Хуже всего, когда воевать не умеешь, но питаешь ничем не подкрепленные иллюзии, будто ты боец хоть куда.

Второй навигатор Оккиорн единственный из всех эршогоннаров имел за плечами специальную подготовку по ведению наземного боя. На офицерских курсах различий не делают ни для кого, будь ты полевой скорпион, только вчера из вонючих окопов, будь ты гордый Истребитель Миров с тремя учебными стрельбами по реальной цели в послужном списке. Ствол в зубы – и в поле… Именно поэтому никаких вредных иллюзий Оккиорн не питал. Выкрикнув команду: «Рассыпаться!», он счел свой командирский долг исполненным и кубарем укатился под прикрытие кустарника.

Поскольку старшина Ктаригу валялся в лесу с дырой в башке, командор-сержант Гротизурн благополучно отбыл в отключку и над ним угнездился, свирепо скалясь бурой черепушкой и выцеливая очередную жертву, страховидный штронх, то по всему выходило, что матросы остались без командования.

Но эхайн есть эхайн, и ему трудно помышлять о сдаче, когда за спиной гора весело и нехлопотно убитых врагов, а в руках еще не остывший от стрельбы тяжелый боевой скерн. Если уж на то пошло, эхайны ненавидят отступать, а еще меньше того любят сдаваться.