Пламенная

День близился к вечеру. Ей стало холодно, замерзли и проголодались кучер и лакей. Евгении уже пришло в голову послать лакея в замок, якобы за помощью, как вдруг слуга заметил девочку, бредущую по поляне.

– Эй ты, поди сюда! – крикнул лакей.

Сабина остановилась в нерешительности. Заметив нарядную женщину, выглядывающую из кареты, она отбросила свой страх и подошла ближе.

– Ты из этого замка? – услышала она властный голос.

Сабина кивнула. Незнакомая леди, распахнувшая дверцу и ступившая на подножку кареты в золотисто-желтом, как весенний цветок одуванчика, наряде, показалась ей волшебной феей из сказки. Она была готова услужить ей, тем более что фея доброжелательно улыбнулась.

– Поторопись, дитя мое. Я попала в беду, а скоро стемнеет… Может быть, твой господин пришлет мне кузнеца починить злополучное колесо.

– Конечно, вас не оставят без помощи. А вы не соизволите пройти со мной в замок?

Евгения мгновенно поняла по правильному произношению и хорошим манерам, что перед ней не служанка, хотя девочка была одета очень просто.

– Ты не родственница ли лорда Вудбриджа?

– Я имею честь быть его дочерью, – Сабина присела в знак почтения к столь изысканной леди.

Евгения с трудом сдержала на лице радость.

– Какая удача, что колесо моей кареты сломалось именно на этом месте. Я столько наслышана о вашем гостеприимстве. Я с удовольствием прошлась бы по этому лугу к замку, но боюсь, что моя обувь не годится для прогулок по мокрой траве.

– Тогда я скажу отцу, чтобы он выслал за вами экипаж…

Евгения сделала вид, что не расслышала последних слов Сабины. Она внимательно разглядывала девочку.

– Я мало знаю вашу семью… но мне говорили, что у графа только одна дочь и она уже в том возрасте, что может выйти замуж.

– Я и есть единственная дочь графа Вудбриджа, – насторожилась Сабина.

– Но вы еще совсем ребенок! – воскликнула Евгения.

Сабина промолчала.

– Не сочтите меня неучтивой, но как ваше имя?

– Я Сабина Блексорн, герцогиня Бальморо. Простите, мадам, что я не представилась вам сразу.

О Боже! Эта худая малявка с мокрым от росы подолом простенького платья, спотыкающаяся чуть ли не на каждом шагу, и есть жена Гаррета? Что же делать Евгении? Расхохотаться и закричать в приступе досады и бешеной ревности? И ведь действительно, у девчонки на руке кольцо с гербом Бальморо. Теперь она разглядела его.

Евгения подавила в себе гнев. Она произнесла с великолепно сыгранным сочувствием:

– Я разделяю вашу печаль, дитя мое. Вы еще долго не увидите своего супруга. Он не смеет показать вас своим родным и друзьям.

Сабина уже догадалась, кто эта фея, прибывшая на болотистый луг в придворном наряде и якобы попавшая в небольшую дорожную неприятность.

– Я вижу перед собой леди Мередит?

Взгляды, которыми они обменялись, сказали им все, что они думают друг о друге. Наступил момент, когда можно было изъясняться без недомолвок.

– Значит, ты слышала обо мне?

– Да.

– Что ж, я довольна, что ты все знаешь.

– А я довольна, что увидела вас, – мужественно отбила словесный удар девочка. – Мое приглашение остается в силе. Если ваша карета и в самом деле нуждается в починке.

Вынести явный намек, что ее подозревают во лжи, Евгения была не в силах. Она сорвалась на крик:

– Он никогда не полюбит тебя, жалкая хромоножка!

– Мы всегда рады гостям, – получила в ответ Евгения вежливое приглашение. – И незачем было ломать колесо у кареты. Вас впустили бы через парадный вход и встретили подобающим образом.

Евгения захлебнулась от гнева, но поняла, что на этот раз она проиграла. Как бы ни жалка была эта девчонка, на сей день она герцогиня Бальморо, а леди Мередит лишь отвергнутая и даже не состоявшаяся любовница.

Карета укатила прочь, но Сабина еще долго не могла унять нервную дрожь, охватившую ее при прощальном взгляде незваной гостьи.

Дворецкий, встретивший ее в холле, тревожно оглядел юную госпожу и так же с тревогой и недоумением выслушал ее распоряжение:

– Впредь, если какие-нибудь гости пожалуют к нам в дом, особенно если это будут леди, докладывай мне, прежде чем их впускать.

Сабина произнесла это с такой твердостью в голосе, какую старый слуга не ожидал услышать от четырнадцатилетней девочки.

Гортланд Блексорн сидел в общей зале трактира «Утка и лисица», вытянув ноги к жаркому пламени камина, и накачивался крепким элем. После каждого глотка он с нетерпеливым ожиданием бросал взгляд на входную дверь.

Прошел час, потом другой… Он уже выпил достаточно, но возвысил голос, требуя, чтобы ему принесли еще пива.

Владелец трактира приблизился к нему, собираясь утихомирить не в меру шумного джентльмена. Если тот будет продолжать буянить, то хозяин не постесняется выкинуть его из своего заведения.

– Ты знаешь, кто я такой? – нагло ухмыльнулся Гортланд.

– Понятия не имею.

– А как тебя зовут, трактирщик?

– Гаральд Лудлоу, сэр.

– Так вот, мистер Лудлоу, заруби себе на носу. Я тот самый человек, кто уничтожит, сотрет в пыль дорогого моего кузена, герцога Бальморо! О нем ты слыхал, я надеюсь? Все знают герцога Бальморо!