Пламенные сердца

Бабка закатила глаза, завыла, закачалась из стороны в сторону, затрясла узловатыми пальцами. В иное время люд вмиг бы разбежался, испугавшись жуткого колдовства, но в присутствии Андрея власть ворожеи пошатнулась. И ребенку ясно, раз аскет так легко с ней справился, то не такая уж она и всемогущая.

- Вижу! – выкрикнула старуха. – Вижу мысли твои нечестивые! Страшишься ты кары, волнуешься, как бы не настигло проклятие лютое! Ибо всем ведомо: кто знахарок обижает – долго на этом свете не задерживается!

- Читай, - усмехнулся мужчина.

Рыжик перевернул табличку, сощурился и по слогам произнес:

- Безногий медведь отгоняет костылем крылатую овцу.

Народ схватился за животы, гогоча словно стая гусей. Все хлопали друг дружку по спинам и смахивали слезы с чумазых лиц.

- Ну выдумал…

- Безногий медведь!

- Держите меня семеро!

- Ой, не могу…

- Костылем!

- Крылатая овца!

Бабка поморщилась, будто ложку соли проглотила. Ее помощница, наоборот, стояла с окаменевшим бледным лицом.

- А теперь я немного поиграю в гадателя. Прочту мысли всех сразу. Готовы?!

Люд затих, аж дышать перестал, и внимательно уставился на аскета. Тот прочистил горло и громко произнес:

- Вы думаете о деньгах, которые отдаете невесть зачем. Думаете, что важнее: кусок деревяшки или благополучие голодающей семьи. Размышляете, что после прихода ложной ворожеи стало только хуже. Эти мысли не дают вам уснуть, как и пустые желудки. Вы все чаще задаетесь вопросом, а не пора ли выгнать гадину взашей? Но боитесь, ведь она обвела вас вокруг пальца, заговорила зубы и внушила небылицы. Так? Выйдет из меня предсказатель?!

- Долой ведьму!

- Сжечь ее!

- Бей не жалей!

Разъяренные селяне набросились на бабку, стремясь отомстить за вселенный страх. Как стая волков рвет ослабшего вожака, как взбешенная чернь сбрасывает с трона кровопийцу, так и жители Подгорного собрались отыграться на старухе за все лишения, пережитые ужасы и разрушенные надежды.

Лишь громогласный клич и поднятый над головой огненный меч уберегли мошенниц от неминуемой расправы. Народ попятился, заслоняя глаза ладонями, а «ворожеи» остались лежать в пыли – с всклокоченными волосами, порванными одеждами, но живые и почти невредимые.

- Самосуда не будет! – крикнул Андрей. – Убийством вы ничего не решите.

- А как с ними быть?

- Ага. Всю душу растрепали, гадины!

- Вырвать бы им гнилые языки…

- Или высечь хотя бы!

- Нет, давайте в дегте обваляем и перьями посыплем!

- Бабке и так недолго осталось, - ответил аскет. – Подходит к концу ее лживая жизнь. А девка кем тебе приходится? Внучкой?

- Да! – каркнула старуха. – С пяти лет воспитываю. Пожрали родителя ее упыри кладбищенские, сыночка моего, а женка, собака этакая, в другое село смоталась. А все потому, что вы ничего не можете, никогда вас не дождешься, не дозовешься! Это вы обрекли нас на ложь и вранье!

- Легко оправдываться и вешать свою вину на чужие плечи, - хмыкнул странник. – Убил – хотел есть. Снасильничал – дюже красивая была. Обокрал – и так богатый, пусть делится. Только вот ничто не мешало вам честно трудиться. Девчонка могла бы обучиться врачеванию или травничеству, на безбедную жизнь хватило бы обеим. Но жадность ваша не ведала предела. Вам хотелось больше и больше, вот и пошли на обман. Кстати, о дележе. Где награбленное спрятали?

- У Клима в подполе!

- Вот и славно. А теперь проваливайте на все четыре стороны и помните – дважды не пощажу. Хоть раз услышу о ваших проделках – головы полетят с плеч, клянусь Светом!

Толпа ахнула. Страшнее обета для аскета не бывает. Коль поклялся самым святым – умрет, но исполнит.

Раздав выманенные деньги, Андрей вернулся в избу Влада и застал Веру сидящей на крылечке. Девочка вертела перед лицом дощечку на бечевке, словно не зная: выбросить или оставить. Странник присел рядышком, взял амулет, с хрустом сжал в кулаке и сдул щепу с ладони.

- Прости за эти слова, но правда всяко лучше лжи, даже если та якобы во спасение. Никто и ничто не заставит сердце твоей мамы биться. Ни ведьма, ни волхв, ни сам Свет. По сути, она давным-давно мертва, и лишь поганая Тьма поддерживает в лишенной души оболочке подобие жизни. Да, она… оно еще хранит воспоминания о прошлом, в том числе и о тебе, но ни любви, ни привязанности вампир испытывать не может. Чем быстрее ты с этим смиришься, тем легче будет потом.

Сирота повернула голову и пристально взглянула на спутника широко открытыми глазами. И в глубине бездонных голубых озер отчетливо читалось: «Не смирюсь».

Глава 8. Горная крепость

По извилистой горной дороге брела весьма необычная троица. Встреть честной народ такую – испугается немало. И дело вовсе не в ребенке с окаменевшем лицом, жгучими голубыми глазами и мечом на поясе. И даже не в высоком хмуром мужчине в сутане и алом плаще.

Самое страшное и необычное, способное обрушить в обморок стойкого и смелого селянина – огромный волк, ходящий как человек и в человечьих же штанах. И пусть бы он только топал вслед за спутниками, скребя камни когтистыми пальцами. Тогда невольные свидетели тут же рванули бы прочь, не задерживаясь ни на миг.