Пламенный клинок

Арен и Кейд недоуменно переглянулись. Кейд усмехнулся и подтолкнул друга локтем:

— Похоже, я ей нравлюсь.

Арен посмотрел на Фен, угрюмо глядевшую в пол.

«Нет, дело не в этом, — подумал он. — Она боится. Хочет с кем-нибудь поговорить, но не знает, как завязать беседу».

Подстегнутый этой мыслью, он поднялся и зашагал через святилище.

— Куда ты? — удивленно спросил Кейд.

Фен напряглась, готовясь не то бежать, не то обороняться. Арен уселся рядом с ней.

— А откуда именно? — спросил Арен. — Ольдвуд большой.

Фен опасливо покосилась на него. В полумраке святилища девушка выглядела хрупкой и слабой, а если учесть ее окружение и боевые навыки, легко было забыть, что она ненамного старше Арена.

— Из самых дебрей, — наконец ответила она. — Из далекой глуши. Ближайшее поселение — Заячий Лаз, но и до него целый день пути. Мы жили сами по себе.

— Кто «мы»?

— Я с отцом.

Арен пошел на взвешенный риск:

— А матушка?

— Умерла, когда мне было десять. — Она говорила небрежно, явно скрывая свои настоящие чувства.

— Моя мать тоже умерла, — признался Арен. — Но я тогда был слишком маленький и не помню ее. Ее звали Лисса, как луну.

— Кейд рассказывал мне про луны.

— Он про что угодно расскажет, дай только повод.

Тень улыбки пробежала по губам девушки. На несколько мгновений наступило молчание.

— Отца я тоже лишился, — добавил Арен. — Его убила Железная Длань.

Фен ничего не сказала, но ее поза стала менее напряженной.

— А почему ты покинула родные места? — спросил Арен, пытаясь продолжить беседу.

— Из-за кроданцев, — ответила Фен. — Округу заполонили звероловы, целые десятки, и вскоре там стало нечего есть, а потом к нам домой заявился священник с двумя солдатами. Сказал, что меня выселяют, а когда я отказалась уйти, они принялись все крушить.

— И выставили тебя из дома?

Она хмыкнула.

— Не совсем. У кроданцев заведено, что женщины только пекут пироги да растят детей, и солдаты не ожидали, что у меня найдется лук. И уж совсем не ожидали, что я пущу его в дело. — Глаза девушки блеснули дикарским торжеством. — Но я знала, что они придут снова, поэтому собралась в дорогу и ушла.

«А отец? Он-то где был?» — удивился про себя Арен, но смолчал. Если задавать слишком много вопросов, она спрячется обратно в свою раковину.

— В Ольдвуде обитают духи, — вдруг перевела разговор Фен. Ее взгляд блуждал по дверям святилища, и Арен понял: она думает о чудовище. — Там, откуда я родом, про это знает любой дурак. Только тот, кто оторвался от своих корней, будет мыслить как Осман. Человек он хороший, но всю жизнь живет в кроданском мире. Настоящая Оссия еще существует, но ее не сыщешь в городах или вдоль проезжих дорог.

— Я вырос в том же мире, что и Осман, — заметил Арен. — Но я учусь. — Он оглянулся на Кейда, с кислой миной наблюдавшего за их разговором, и спросил: — А ты когда-нибудь встречала духов?

— Вроде того, — ответила Фен. — Однажды я заблудилась на охоте, вдалеке от дома. Близилась ночь, я искала укрытия. И вышла на поляну, прекраснее которой в жизни не видела. Я подозревала, что там обитают духи, но все-таки расположилась на ночлег. Всю ночь мне снились диковинные сны, а наутро я проснулась совсем в другом месте. Всего в лиге от своего дома. — Она покосилась на Арена, опасаясь насмешки. — Наверное, меня перенесли духи. Трудно сказать, ведь мне было всего одиннадцать и воображение у меня было поживее.

«А почему в одиннадцать лет ты охотилась вдалеке от дома?» — подумал Арен, но снова промолчал.

— Выходит, духи могут не только нагонять страх, но и выказывать дружелюбие? — спросил он.

— Могут. Но от того, кто охотился за нами вчера ночью, я дружелюбия не жду.

— Нам известно, что Полла, Взывающая к Водам, прошла Скавенгард насквозь и осталась жива. И у нас получится. Просто надо выдержать еще одну ночь.

— Да, — ответила Фен и впервые улыбнулась ему по-настоящему. — Еще одну ночь. И мы выдержим.

Арен почувствовал, что пора уходить, пока его общество не стало в тягость. Он поднялся и вернулся к Кейду.

— Хорошо поболтали? — надувшись, с завистью спросил тот.

Но не успел Арен ответить, как камни Скавенгарда содрогнулись, и в сгустившемся мраке раздался вопль. Вика, не открывая глаз, взяла горшок с отваром и принялась пить. Дважды ее чуть не вырвало, но она проглотила все до капли.

Где-то высоко распахнулись ворота, и чудище с визгом и ревом затопотало по коридорам. Прошлой ночью ему пришлось обрыскать весь остров. Сегодня оно направлялось прямиком к ним.

Скирда оскалилась и заворчала. Киль и Гаррик обнажили мечи и встали рядом с кругом лицом к дверям. Оба понимали, что от клинков проку не будет, но оружие в руках придавало им храбрости.

В двери ударил ветер, и чудище ринулось к святилищу, завывая и скрежеща зубами. Арен и Кейд прижались друг к другу. Киль и Гаррик изготовились к бою. Осман вскочил и присоединился к ним, со звоном обнажив клинок. Граб отступил в дальний угол и притаился за книжным шкафом. Фен надвинула капюшон поглубже и осталась на месте, дожидаясь нападения.

Вика глухо всхлипнула и сгорбилась; глаза вращались под полуприкрытыми веками.