Пламя

– Ой, они все оплатят, – повторяет Джаред шутливым тоном. – Картой Visa или MasterCard?

– Мы возьмем деньги из наших сбережений на колледж, а потом отработаем долги, – уточняет Дилан.

Мэдок согласно кивает.

– Что еще?

– Комендантский час в десять вечера? – предлагает Кейд.

Его отец лишь разражается хохотом и поворачивается к Джареду:

– Как мило. Они всерьез думают, что их выпустят из дома куда-либо помимо школы и работы. – Затем он вновь смотрит на Кейда. – Домашний арест. До конца лета.

Кейд опускает плечи, а Хантер сохраняет молчание.

– Что еще? – присоединяется Джульетта.

– Дополнительная работа по дому? – вносит предложение ее сын.

– Продолжайте, – говорит Тэйт, глядя на Дилан.

– Будем по несколько часов в неделю волонтерить в больнице, – добавляет девушка.

– И? – Джекс складывает руки на груди.

– Будем бесплатно работать в летнем лагере, когда начнутся каникулы, – ворчит Кейд, видимо, начиная понимать, что так просто они не отделаются.

– И? – не сдает позиций Мэдок, который смотрит на Хантера.

Но отвечает Дилан.

– Напишем письма с извинениями людям, чья собственность пострадала, и городу.

– И? – говорит Тэйт.

– И мы снова завоюем ваше доверие, – добавляет ее дочь. – Нам очень жаль.

Мэдок подходит к Кейду и сверлит его сердитым взглядом. Парень, судя по виду, совершенно не испытывает угрызений совести, просто бесится, что попался.

– А вам жаль? – интересуется брат резким тоном. – Вам действительно жаль? Потому что, если это неискреннее раскаяние, я могу перевести вас в Уэстон к понедельнику.

Кейд смотрит так, словно лимон проглотил, но в конечном итоге кивает и бурчит:

– Нам жаль, честно. Мы все выполним.

– Не я, – произносит другой голос.

Подняв голову, Мэдок смотрит на Хантера.

Удивленная этой выходкой, я хмурюсь. Что?

– Я возмещу ущерб и отработаю деньги из фонда для колледжа, только выбираю первый вариант.

– Что? – Фэллон делает шаг вперед.

– Хантер, нет, – умоляет его Дилан со страхом в глазах.

Мэдок вытягивается в струнку и молча смотрит на сына.

Хантер хочет уехать. Поменять школу. Он на самом деле хочет уйти?

– Мы обсудим это дома, – отвернувшись, заявляет Мэдок.

– Нечего обсуждать, – настаивает парень. – Ты сам сказал, что это одна из опций.

Кейд, не проронивший до этого ни слова, наконец-то обращается к своему брату-близнецу. Что-то неуловимое мелькает в его глазах.

– Ты хочешь уйти?

С учетом всех ссор и драк подобная перспектива моего племянника не радует.

Хантер с пугающим спокойствием удерживает взгляд отца.

– Я подумывал о Сент-Мэттьюз.

– Они наши главные соперники, – восклицает Хоук. – Твою мать, ты шутишь?

– Эй! – рявкает Джекс на ругательство своего сына. Закрыв рот, парень отступает назад.

– Я мог бы жить у дедушки с понедельника по пятницу, – говорит Хантер Мэдоку. – Это всего в часе езды отсюда. Домой буду на выходные возвращаться.

Но Мэдок качает головой.

– Ты не будешь жить… с ним.

– Значит, ты блефовал? – бросает его сын.

Офигеть.

Да, если бы Хантер перевелся в Уэстон, он по-прежнему жил бы дома, но, если он предпочтет Сент-Мэтт, ему будет сложно добираться в такую даль каждый день. Парню придется поселиться у Киарана, отца Фэллон, в Чикаго.

Несмотря на тот факт, что Мэдок и Киаран более-менее ладят, брат все равно не хочет, чтобы его сын жил с бывшим гангстером.

Оттолкнувшись от стола, Хантер подходит к отцу и тихо, почти шепотом, произносит:

– Мне нужно выбраться отсюда, найти что-то свое. Пожалуйста.

Я всем сердцем его понимаю, ведь мне знакомо это чувство. Кейд правит школой. Он душа компании, всегда на виду. Ему нравится быть центром внимания. А у Хантера, похоже, никак не получается создать собственную нишу. Он чувствует себя чужим, невидимкой.

Хотя я не вижу лица Мэдока, он явно не сводит глаз с сына. Ничего не отвечает, потому что не хочет его отпускать, и в то же время понятия не имеет, как исправить все, что делает Хантера несчастным.

– Я не против, – в итоге нарушает тишину Кейд. От боли, которую я слышала в его голосе раньше, не остается и следа. – Может, тогда он перестанет трогать мое дерьмо.

На миг я закрываю глаза. Господи, он имеет в виду Дилан. В этом у меня нет никаких сомнений.

Она невольно вбивает клин между братьями.

Глаза Хантера мрачнеют, на губах появляется зловещая ухмылка, которой я прежде ни разу не видела. Когда он разворачивается, боюсь, что мой племянник опять ударит Кейда. Но Хантер лишь подходит к брату, невозмутимый и уверенный.

– Увидимся на футбольном поле осенью, – угрожающе бросает он.

Кейд выпрямляет спину. Оба брата, ростом под метр восемьдесят, злобно смотрят друг на друга.

– Еще как увидимся, черт побери.

Мэдок и Фэллон молчат и дышат так тяжело, будто им не хватает воздуха.

Я знаю, какой у Фэллон склад ума. Дома она поговорит с мальчиками. Все наладится. Хантер образумится.

У Мэдока, напротив, есть план действий на все случаи жизни, но, если ему нечего сказать, получается, к такому повороту он не был готов. Брат блефовал насчет перехода сыновей в другую школу, и Хантер вывел его на чистую воду. Мэдок не знает, что делать, каким образом все исправить. Пока не знает.