Пламя грядущего

В тот день, заслуживающий отдельного рассказа, он взял с собой Гираута, посадив его на свободную лошадь. Они верхом проехали через холмы, поднимаясь все выше, а оставшуюся часть пути прошли пешком, держа коней на поводу. Они стреножили лошадей и оставили на террасе среди руин, а сами устроились на широкой пожелтевшей плите, согретой солнцем. Они потратили час или даже больше на песнь, и Гираут пропел ее, аранжируя на свой лад, к восхищению Дени. Они съели небольшой запас хлеба и сыра, который захватили с собой, и Дени лег на спину, заложив руки за голову и устремив взгляд в небо. Гираут пошел прогуляться, тихо напевая первые строки песни.

Дени погрузился в неглубокий сон. Его разбудил шум, услышав который он вскочил на ноги прежде, чем успел открыть глаза. Он слышал, как орал Гираут и второй голос, женский, выкрикивал проклятия. «О, Господи, – подумал Дени, – теперь он решил испытать радость в изнасиловании».

Он побежал в ту сторону, откуда доносились голоса. За ровной грядой зеленоватых камней склон холма уходил вниз террасами, поросшими сорной травой. Дени перебрался через гряду и с шумом – мелкие камни градом посыпались из-под его мягких туфель – скатился в неглубокую впадину между скал. Он увидел, как Гираут, согнувшись пополам и закрыв руками голову, мечется в разные стороны, в то время как высокая, крупная девушка лупит его изо всей силы палкой.

– Хватит! – закричал Дени, надеясь, что хоть это слово по-французски она поймет.

Девушка и вправду опустила палку и недовольно посмотрела на него. Гираут вытер лицо, распухшее от слез.

– Шут! Болван! – сердито напустился на него Дени. – Ты хочешь надеть нам на головы осиное гнездо? Или у тебя не хватает ума сообразить, что ты не сможешь справиться с девушкой, которая на полголовы выше тебя? – Он повернулся к девушке, выдавив улыбку. – Сумасшедший, – объяснил он, указав на Гираута, а затем повертел пальцами у виска, объясняясь на универсальном языке жестов. – Он не стал бы тебя насиловать.

– Sturpo? Насиловать? Этот? – девушка расхохоталась. – Я разорву его на шесть кусков, – сказала она на сносном французском. – Он взял мою корзину.

Она свирепо покосилась на Гираута, который отпрянул назад. Теперь Дени увидел, что менестрель держит сплетенный из прутьев короб, до половины наполненный чем-то напоминавшим коренья или сорняки. Он требовательно протянул руку. Гираут неохотно подчинился и отдал ему корзину.

– Какого дьявола тебе вздумалось красть у девушки корзину? – раздраженно спросил он.

– Я решил, что она может когда-нибудь пригодиться, – заныл Гираут.

Дени вернул корзину девушке и сказал:

– Прощу прощения. Этот человек – мой слуга, и я виноват. Я дремал и понятия не имел, что поблизости кто-то есть.

– Пустяки, – сказала она. Она поправила одежду и подняла свою шаль, лежавшую на земле под кустом. Набросив шаль на плечи и завязав концы вокруг талии, девушка улыбнулась, показав маленькие, белые, ровные зубки.

– Вам не следует уходить так далеко от дома. В горах опасно. Вооруженные люди… – сказал Дени.

– Ваш слуга не причинил мне вреда, – хихикнув, ответила она. – Я ведь сильная. И мой дом совсем недалеко. – Она поманила его пальцем. – Идем. Я покажу тебе.

Он последовал за ней. Она вскарабкалась на вершину крутой скалы и жестом указала на расстилавшуюся внизу долину. Он увидел черепичные и соломенные крыши, белые стены, темные полосы сжатых полей и ровные ряды фруктовых садов, казавшихся на расстоянии опрятными и ухоженными.

– Мой дом, – сказала она.

– Вижу. У твоего отца есть земля?

– Да.

– Что ты делала здесь, наверху?

Она тряхнула содержимым корзинки.

– Каппари, – объяснила она. – Я выкапываю растения с корнем и потом сажаю их в своем саду. Летом мы собираем почки. Положи их в кислое вино… в… хмм, как вы говорите – уксус. Очень хорошо. – Она погладила себя по животу.

– Понятно. И ты не боишься бывать здесь одна?

– Никто не причинит мне вреда, – сказала она, снова засмеявшись. – Мой отец сильный человек, большой и важный. А мои братья очень грубые. Они могут съесть тебя.

Девушка искоса посмотрела на него. Она была полна очарования: простодушна, жизнерадостна и просто необыкновенно привлекательна.

– Но, может быть, они не захотят, – сказала девушка. Она спрыгнула со скалы и стала спускаться с холма широкими, скользящими шагами.

– Подожди, – окликнул ее Дени.

Она остановилась, балансируя на склоне, и вскинула брови.

– Я… э… – пробормотал он. – Ты часто приходишь сюда собирать… а, каппари?

Она выпятила губки, тихо присвистнув. Потом лукаво спросила:

– А ты? Ты приходишь сюда?

– О да. Каждый день.

– Ха! Тогда, возможно, мне будет страшно приходить, – воскликнула она. Она громко и язвительно расхохоталась и помчалась вниз по склону, словно молодая дикая козочка.