Пламя и кровь

«Охотно верю, что с принцессой вы не знакомы, – ответила на это Рейена. – Если она в самом деле отыщет сюда дорогу, вы найдете Эйерею далеко не столь терпеливой, как ее мать. Хотелось бы также посмотреть, как вы “попросите удалиться” Балериона. Черному Ужасу так понравился ваш брат, что он наверняка захочет вновь отведать того же блюда».

На этом история Рейены Таргариен прерывается. Она не вернулась ни в Королевскую Гавань, ни на Драконий Камень, ни в какой-либо из замков Вестероса. Есть сведения, что Огненную Мечту видели далеко на севере, в Курганах и на реке Горячке, и далеко на юге, в Красных горах и Торентинских ущельях. Рейену замечали над Перстами, над Лунными горами, над окутанными туманом лесами мыса Гнева, над Щитовыми островами и Бором. Чураясь людей, она выбирала места дикие и пустынные, горные вершины, пустоши и болота. Продолжала она разыскивать дочь или искала лишь одиночества? Этого мы никогда уже не узнаем.

Ее отсутствие в Королевской Гавани пришлось, впрочем, кстати, ибо у короля и его совета она вызывала все большее раздражение. Ее столкновение с лордом Фарменом всех возмутило. «В своем ли она уме говорить так с лордом в собственном его замке? – негодовал Милс Смолвуд. – Я бы на его месте велел вырезать ей язык».

«Надеюсь, у вас достало бы благоразумия этого не делать, милорд, – ответил ему король. – Рейена при всех своих безумствах остается женщиной из рода дракона и моей любимой сестрой». В остальном, заметим себе, Джейехерис со своим десницей не спорил.

Септон Барт пишет об этом так: «Власть Таргариенов зиждется на драконах, огненных чудищах, спаливших дотла Харренхолл и убивших двух королей на Огненном Поле. Король Джейехерис, как и его дед Эйегон, хорошо это понимает. Понимает он также то, что недоступно королеве Рейене: невысказанная угроза сильнее высказанной. Лорды Вестероса горды, и срамить их негоже. Мудрый король никогда не покусится на их достоинство. Покажи им дракона, и всё станет ясно. Но если ты пригрозишь сжечь их замки и скормить драконам их родичей, они лишь ожесточатся против тебя».

Королева Алисанна молилась за племянницу каждый день. Она порицала себя за ее побег, но сестру винила гораздо больше. Король, мало замечавший Эйерею, даже когда та считалась его наследницей, тоже себя упрекал, но больше всего его тревожил огромный опасный дракон в руках сердитой тринадцатилетней девочки. Ни метания Рейены, ни разосланные великим мейстером вороны не привели ни к чему: в Красный Замок приходили лишь ложные донесения и досужие выдумки. Шли месяцы, и король начинал опасаться, что его племянницы нет в живых. «С Балерионом шутки плохи, – говорил он совету. – Вскочить на него, никогда не летавши прежде, и полететь прямиком через море… скорее всего он сбросил ее, и бедное дитя камнем ушло на дно».

Септон Барт соглашался с ним. Драконы по природе своей не бродяги, говорил он; чаще всего они находят себе какое-нибудь укрытие, пещеру или разрушенный замок, откуда вылетают охотиться и куда возвращаются. Балерион, избавившись от наездницы, наверняка в таком логове и сидит, а поскольку в Вестеросе его ни разу не видели, то принцесса, как видно, направила его за Узкое море, к бескрайним равнинам Эссоса.

«Будь она мертва, я бы знала, – возражала им королева. – Я чувствую, что Эйерея жива».

Все шпионы, посланные Рего Дразом по следу Элиссы Фармен и краденых драконьих яиц, получили вдобавок задание найти Эйерею с Балерионом. Поступающие от них донесения были, как и в случае с яйцами, лживыми или выдуманными ради награды. Одни осведомители ссылались на сведения из третьих-четвертых рук, другие кратко сообщали, что вроде бы видели дракона… во всяком случае, что-то большое и с крыльями.

Самая любопытная весть пришла из андалосских холмов к северу от Пентоса. Тамошние пастухи со страхом рассказывали о чудовище, пожирающем целые стада и оставляющем за собой кровавые кости. Сами-де они его не видали, потому и спаслись… а те, кто видел, ничего уже не расскажут, ибо чудище не одну баранину любит. О том, что чудовище сжигает свою добычу, никто не упоминал; Джейехерис поэтому думал, что Балерион ни при чем, однако все же послал в Пентос десяток людей во главе с королевским гвардейцем сиром Виллемом-Осой, чтобы этого зверя выследить.

Тем временем браавосские корабелы без ведома кого-либо в Королевской Гавани закончили постройку галеона «Летящий за солнцем». Вёсел на нем в отличие от галей, каждый день выходящих из браавосского Арсенала, не было; он предназначался для открытого моря, а не для прибрежных вод и укромных бухт. Четырехмачтовый галеон нес столько же парусов, что и лебединые корабли Летних островов, но более глубокая осадка позволяла запастись провизией для дальнего путешествия. Когда некий браавосец спросил леди Элиссу, не думает ли та плыть в Йи Ти, она со смехом ответила: «Возможно… но не тем путем, который ты разумеешь».