Пламя и Пыль

— Я думаю, у них будет веселье в честь заключения с вами сделки. Они станут плясать, петь песни, играть на дудках… все для того, чтобы вы почувствовали себя как дома.

Он неприятно улыбнулся, посмотрев на Уизла и Кирипао. Эльф резко отвернулся к реке, а гном уставился перед собой — его лицо постепенно приобретало мертвенно-бледный оттенок. Наконец, он выдавил:

— Не думаю, что я выдержу такую гулянку. Можно ведь и потерять контроль… над собой.

Я прекрасно понимал, что он имеет в виду. Если Уизл и Кирипао уже на грани уподобления умбралами, то оргия демонов — последнее, что им нужно. Музыка, танцы, разгул… все это вместе приводит к такому единению среди участников, что не надо никакой магии; а здесь без магии не обойдется, это уж точно.

В яме, что находилась в центре деревни, разгорелся костер. Его алое пламя было окрашено в цвет крови.

— Как интересно, — промолвил Иезекия. — Дерево здесь должно иметь необычные алхимические свойства, чтобы гореть таким странным огнем. Дядюшка Тоби заинтересовался бы…

— Тише! — оборвал его Уизл тоном, какого я от него никогда не слышал. И это настораживало; по его лицу было видно, в каком напряжении он находится.

И тут заиграли дудки.

Я не видел ни дудочников, ни тем более их инструментов — до ямы с костром было шагов пятьдесят, слишком далеко, чтобы отличить неподвижных умбралов от обычных теней, — но я без труда узнал звучание простеньких флейт, что делаются из бамбука или ротанга. Трио флейтистов выводило три разные темы, что сплетались с едва слышимым диссонансом, от которого мурашки бежали по коже. Уизл закрыл уши руками и начал жалобно постанывать. Кирипао застыл на месте, открыв рот и словно лишившись способности двигаться.

— Надо убираться отсюда, — прошептала мне Ясмин.

— Только не суетись с работой, — заявил Гару. — А то я очень огорчусь, если она выйдет небрежной.

— Я почти закончил, — сказал ему я и повернулся к Иезекии. — Ты уже можешь телепортироваться?

— Конечно, — ответил он, — мне надо было лишь немного поспать. А что?

— Прыгай к нам в хижину, собирай у всех вещи и дуй обратно.

— Уже дую, — кивнул он, но Ясмин схватила его за руку.

— А это не опасно? — спросила она у меня. — Или вы забыли про пыль?

— Псионикам пыль не страшна, — напомнил я. — Поэтому мельницы так нужны Риви — пыль не дает использовать магию, но никак не влияет на ее силы. Иезекия, действуй.

Парень наморщил лоб и беззвучно исчез.

— Надо бы тоже так научиться, — пробормотала Ясмин.

Уизл принялся часто и тяжело дышать. Ясмин приобняла его и многозначительно посмотрела на меня. Я знал, что означал этот взгляд: заканчивай побыстрее.

К счастью, дело приближалось к концу. Последний час я просто тянул время, ожидая, когда умбралы отправятся спать. Хватило бы трех минут, чтобы закончить работу; оставалось только надеяться, что у нас они есть.

У костра зазвучал барабан; мягкие, глухие удары падали, словно капли дождя. Уизл застонал. Я обмакнул кисть в краску и сосредоточился на том, чтобы не наделать ошибок.

* * *

Спустя две минуты вернулся Иезекия с нашими вещами. Ясмин баюкала на руках Уизла, который все тихо стонал:

— Нет… нет…

Чуть дальше, рядом с Кирипао находилась Мириам, готовая сбить его с ног, едва тот шагнет в сторону центра деревни; однако, эльф стоял, словно вкопанный, и лишь раскачивался в такт флейтам, смотря на костер.

— Готово, — сказал я, накладывая последний штрих. — Я закончил. Отплываем, Гару.

— Ты в своем уме? — спросил перевозчик. — Нельзя спускать лодку на воду, пока не высохла краска.

— Рисунок выше линии воды на целый фут, — сказал я. — Он будет в полном порядке, если лишний раз не плескаться.

— Если кто и будет плескаться, то явно не я, — ответил Гару. — Однако твои товарищи, могут раскачать лодку.

— Мириам, — не оборачиваясь, позвал я, — ты не обеспечишь нам спокойствие нашего друга Кирипао?

БУХ, — Уф! — БУХ, — Уф! — БУХ.

— Теперь он спокойней ягненка, — объявила Мириам. Очевидно, им придется обсудить нравственную сторону этих ударов, когда Кирипао придет в себя.

— Клади его в лодку, — скомандовал я, — и убираемся отсюда.

Пока я паковал вещи, а Ясмин держала Уизла, Иезекия и Мириам под присмотром Гару столкнули лодку на воду.

— Сбрось ее, — пробормотал Уизл. — Сбрось оболочку.

— О чем это он? — обернулся я.

— Смотри, — ответила Ясмин, указывая в сторону огня в центре деревни.

Умбралы принялись прыгать вокруг костра в подобии танца из скользящих шагов и нелепых скачков прямо сквозь кроваво-красное пламя. Окаймленный языками огня, один из демонов стоял в центре танцующих и шипел те же слова, что и Уизл:

— Ссброссь ее. Ссброссь оболочку.

Затем он поднял руки к лицу, вонзил когти в кожу и с силой рванул ее вниз.