Пламя и Пыль

- Вот такое вот отношение и создает королевской власти дурную славу, - заметил Панцирный. - Позор вашим высочествам.

- Величествам! - поправила Ирэн.

- Вообще-то принцы это "высочества", - сказала женщина с перьями. - "Величества" для королей и королев.

- Так вот оно что, - промолвил Иезекия. - А я все время гадал.

- А я говорю, что они "величества", - не оступалась Ирэн, - потому что женятся на мне и сделают королевой.

- Даже если они всего лишь принцы?

- А что, - предположил Иезекия, - если выйти за троих принцев сразу, пожалуй, можно стать королевой. В совокупности.

- Ну, все, хватит! - рявкнул я. - Пускай мои спутники и похожи на ненормальных, - сказал я охранникам, - но нам нужно выйти отсюда. И вот мое доказательство, что к местным обитателям мы не относимся.

Через миг острие моей рапиры оказалось на волосок от правого глаза Панцирного. Кот сглотнул и замер. Женщина с перьями сделала то же самое.

- Будьте любезны, следите за моей мыслью, - сказал я. - Пациентам, разумеется, не позволено иметь оружие, верно?

- Верно, - ответили охранники в один голос.

- А у меня есть крайне острый и чрезвычайно опасный для жизни меч, верно?

- Верно, - снова ответили они хором.

- Стало быть, я точно не пациент?

- Убедил, - выдавил Панцирный, проглотив комок в горле.

- Проходи, друг, - добавила женщина с перьями. Она осторожно опустила ногу, что преграждала нам путь, и толчком открыла дверь.

Уизл улыбнулся и засеменил на выход, следом за ним вышел Иезекия. Царственно проплывая мимо охранников, Ирэн остановилась и прошептала:

- Прошу извинить принца Бритлина за его горячность. Он из них самый старший и провел долгие годы в целомудренном воздержании, ожидая нашего союза.

- Прекрасно его понимаю, - ответил Панцирный, покосившись на острие моего клинка. - Когда проблема становится такой острой, я всегда могу посочувствовать.

- Теперь и с нагами все понятно, - согласилась женщина с перьями. - Приятного медового месяца.

Я попятился к двери, не опуская меча, но охранники так и не сделали ничего, чтобы задержать нас. Спеша прочь от приюта, я увидел, как Панцирный поднял бутылку и, сделав ей жест в нашу сторону, выпил за наше здоровье.

* * *

Привратная Обитель осеняла своим скорбным присутствием один из наименее приятных районов Улья, а поскольку человек умный скорее сыграет в чехарду с единорогом, чем появится в лучших его кварталах, можете представить, по каким гнусным местам нам пришлось прогуляться. Группа кобольдов посмотрела нам вслед, с ненавистью сжимая и разжимая костистые кулаки. Но, видимо, что-то в нашей компании - величавость Ирэн, небесная белизна одежд или же блеск рапиры, - произвело на них впечатление, и их враждебность ограничилась злобными взглядами. Через несколько минут мы уже стояли в относительной безопасности, у клочка болезненного вида травы, что росла рядом с укрепленным отделением Гармониума.

- Зайдем внутрь? - спросил Уизл.

- Лучше доложить прямо госпоже Ирин, - сказал я. - История наша слишком необычна, чтобы посвящать в нее первого же дежурного сержанта Твердолобых. Хотя можно попросить их проводить нас до Праздничного Дворца. Скоро ночь, и оставаться в этой части города небезопасно.

- Я мог бы телепортировать нас туда, - предложил Иезекия.

- Кажется, в Плэйг-Морте ты говорил, что никогда не пробовал телепортировать двоих сразу?

- Теперь я чувствую себя сильнее, - ответил он. - После того, как вышел из огня Шекинестер...

- Побереги силы, - прервал я. - Не время пока рисковать. Найдем стражей, они проводят нас через город, и мы расскажем госпоже Ирин все, что узнали. Не будем ничего усложнять.

Как правило, отделение вроде этого всегда охраняет пара крепких ребят на случай, если в него ворвутся какие-нибудь местные отморозки. Однако к тому моменту, когда мы вошли внутрь, стражи покинули пост, чтобы принять участие в драке, которая происходила прямо в дежурке. Причиной шума был огромный минотавр, восьми футов ростом, изрыгавший пьяные проклятья, в то время как четверо рослых стражей пытались повалить его на пол. Пятый, дежурный сержант, оставил борьбу и молотил по башке минотавра дубинкой; но поскольку создания эти знамениты своими рогами, а не умом, действия сержанта не имели почти никакого эффекта.

- Может помочь? - шепнул Иезекия, уставившись на свалку с раскрытым ртом.

Я помотал головой. В Гармониуме не любят, когда в его дела вмешиваются посторонние; и потом, в драке уже участвовало много народа, и мы бы только мешали.

- Подождем, когда они закончат, - сказал я парню. - Много времени это не займет.