Пламя и Пыль

Чуть дальше, рядом с Кирипао находилась Мириам, готовая сбить его с ног, едва тот шагнет в сторону центра деревни; однако, эльф стоял, словно вкопанный, и лишь раскачивался в такт флейтам, смотря на костер.

- Готово, - сказал я, накладывая последний штрих. - Я закончил. Отплываем, Гару.

- Ты в своем уме? - спросил перевозчик. - Нельзя спускать лодку на воду, пока не высохла краска.

- Рисунок выше линии воды на целый фут, - сказал я. - Он будет в полном порядке, если лишний раз не плескаться.

- Если кто и будет плескаться, то явно не я, - ответил Гару. - Однако твои товарищи, могут раскачать лодку.

- Мириам, - не оборачиваясь, позвал я, - ты не обеспечишь нам спокойствие нашего друга Кирипао?

БУХ, - Уф! - БУХ, - Уф! - БУХ.

- Теперь он спокойней ягненка, - объявила Мириам. Очевидно, им придется обсудить нравственную сторону этих ударов, когда Кирипао придет в себя.

- Клади его в лодку, - скомандовал я, - и убираемся отсюда.

Пока я паковал вещи, а Ясмин держала Уизла, Иезекия и Мириам под присмотром Гару столкнули лодку на воду.

- Сбрось ее, - пробормотал Уизл. - Сбрось оболочку.

- О чем это он? - обернулся я.

- Смотри, - ответила Ясмин, указывая в сторону огня в центре деревни.

Умбралы принялись прыгать вокруг костра в подобии танца из скользящих шагов и нелепых скачков прямо сквозь кроваво-красное пламя. Окаймленный языками огня, один из демонов стоял в центре танцующих и шипел те же слова, что и Уизл:

- Ссброссь ее. Ссброссь оболочку.

Затем он поднял руки к лицу, вонзил когти в кожу и с силой рванул ее вниз.

Плоть слезла с него целыми клочьями. Под ней было нечто более темное - чистая тень, тот самый мрак, который проступал в запавших глазницах умбралов. Все быстрее и быстрее существо срывало с себя кожу, бросая ее остатки на землю. Перед нами предстала обнаженная тьма; она все еще имела форму умбрала, но различалась с большим трудом, слабо вырисовываясь на фоне огня. Ее силуэт трепетал на языках пламени, сливаясь с тенями других танцующих.

- Ссброссь ее, - зашипел второй умбрал. - Ссброссь, ссброссь оболочку... - И его когти тут же вонзились в лицо.

Проклятье, я впервые видел истинный облик умбрала. Тела, которые они раньше носили, были для них не более чем повседневной одеждой. Теперь же они открыли свою настоящую сущность - нечестивый мрак, воплощение ночных кошмаров.

- Сбрось ее, - хихикнул Уизл. - Сбрось оболочку.

Его маленькие пухлые ручки потянулись к лицу. Я едва успел их перехватить; еще миг, и он бы выцарапал себе глаза.

- Надо садиться в лодку, - содрогнулась Ясмин. - Может, если он не будет слышать музыку...

Было неудобно залезать в лодку в таком положении, когда мне приходилось сдерживать руки гнома, лежащего на руках у Ясмин. Лодка опасно покачнулась. Гару опустил свой шест в грязные воды Стикса и уперся им в дно, чтобы успокоить посудину.

- Если ты повредил мой рисунок... - прорычал он.

- Это мой рисунок, - ответил я, - и я обновлю его, если придется. - Оглянувшись, я увидел, как в дальнем конце лодки Мириам и Иезекия устраивают поудобнее лишенного чувств Кирипао.

- Вывози нас отсюда, - сказал я Гару, борясь с Уизлом, чтобы он не вцепился себе в лицо.

- Остался один момент, - ответил он. - Вы можете считать Нижние Планы местом жестоким и грубым, однако хорошие манеры нигде не чужды. - Гару выпрямился и прокричал танцующим умбралам: - Благодарим за гостеприимство. Мы отплываем.

- Ах ты, скотина! - взорвалась Мириам. Она замахнулась, но Иезекия схватил ее за руку. - Сволочь поганая! - прокричала она марренолоту. - Теперь они кинутся за нами, а мы тут сидим и не чешемся.

- Вот что значит заключить сделку со злом, - проворчала Ясмин. Она выхватила меч и направила его на лодочника, остановив острие на какой-то волосок от его лица. - Или ты вывезешь нас отсюда, или, клянусь тебе, умрешь раньше, чем мы.

- Тебе и так уже есть чем заняться, - презрительно усмехнулся Гару и кивнул на костер.

К нам стремительно приближались тени; они неслись на перепончатых крыльях, пропадая в тенистых островках под деревьями и как будто исчезая из бытия. Крылья их шелестели, как тяжелые листья на влажном ветру - целая сотня умбралов, сорвавших внешний покров и разгневанных нашим бегством.

- Держи Уизла! - крикнул я Иезекии и передал ему гнома в дальний конец лодки. Мне некогда было смотреть, сумеет ли парень удержать Уизла от членовредительства; я схватил один из тюков, лежавших на дне лодки, и дернул завязки.

- Гару, - резко сказал я, - тебе может показаться забавным предать нас, но не забывай, я работу еще не закончил. Ты думаешь, что на Нижних Планах найдется другой такой художник, как я? Кто не кинет тебя так, как ты кидаешь всех нас?

- Не надо драматизировать, - ответил лодочник. - Я вывезу вас отсюда.

С этими словами он медленно оттолкнулся шестом.

- Быстрее! - вскричала Мириам.

- Чтобы испортить рисунок? Ну уж нет. - Он с изящной неспешностью погрузил шест в воду и мягко оттолкнулся. Лодка сдвинулась еще на несколько дюймов, входя в неторопливое течение реки.