Пламя (ЛП)

— Чересчур заботлив? — закончила Виктория со смешком. — Мне это хорошо известно. — Она изящным движением бросила салфетку на колени. — Он любил такую присказку, наш Арчер: невеждам лучше оставаться в неведении, а невинным — держаться подальше.

Принесли их заказ, избавив Миранду от необходимости отвечать. Официанты в белых ливреях аккуратно накрыли на стол. Ароматный чай в хрупком фарфоровом чайнике, тартинки с мясной начинкой, слойки с фруктами, малиновым джемом и шафраново-желтым заварным кремом, белоснежные взбитые сливки для горячих сконов. Еще минуту назад она умирала от голода. Сейчас же предложенные яства вызывали у нее не больше аппетита, чем нарисованный натюрморт.

— Ну а вы? — спросила Миранда после ухода официантов, аккуратно разливая чай. Аромат чая, вырываясь облачками горячего пара, смешивался с запахами молока и лимона. — Вы тоже считаете, что невеждам лучше оставаться в неведении?

Виктория смотрела на нее глазами столь лучистыми и серыми, что на мгновение Миранда могла думать лишь об Арчере. Она отвела взгляд.

— Так о чем вы хотели спросить? — голос у Виктории был низкий и бархатный.

Миранда со стуком опустила молочник на стол.

— Что вам известно о «Западном лунном клубе»?

Черт, черт, черт! Проболталась, и сказанного уже не воротишь. Да вот только она не то хотела спросить. Хотела узнать об Арчере и лорде Марвеле. Почему оговорилась, не понимала сама.

Виктория наморщила гладкий лоб, словно тоже предвидела иной вопрос.

— Вот этого названия я не ожидала услышать, — протянула она. — А вы, cher, что вы о нем знаете?

Покрутив в руках салфетку, Миранда снова опустила ее на колени.

— Вы знали моего мужа до несчастного случая. Его дефект — результат… деятальности клуба. — Она не хотела распространяться дальше, поскольку и без того наговорила лишнего.

— Вы полагаете, происшествие с Арчером — причина смерти членов клуба?

— Единственно логичное предположение, — натянуто ответила Миранда.

— Я знаю не больше вашего. — Виктория пожала плечами. — Убийца просто безумен? Или это холодная месть? Мне неведомо. Знаю лишь, что их секретам не год и не два. Их маски старше, чем та, что носит Арчер.

Виктория медленно отпила чай, серые глаза изучали Миранду поверх золоченого края чашки. Она осторожно поставила чашку и сложила тонкие руки перед собой.

— Но вы хотели узнать не об этом.

— Разве? — вежливо усомнилась Миранда, сердце ее бешено стучало о ребра.

Виктория подалась вперед:

— Вам интересно, видела ли я то, что скрыто под маской.

— Я знаю, что видели. Я… как… — Миранда стиснула зубы. Она не может, не станет спрашивать об этом Викторию.

— Бедняжка, так он вам не открылся.

Утверждение, не вопрос. Миранда отвернулась к окошку, за которым мелкали тени грохотавших по улице экипажей.

— Это не имеет значения.

— Разумеется, имеет, — прошептала Виктория. Запах молока смешивался с запахом старых цветов. — Вы лежите с ним в постели по ночам. Просыпаетесь рядом с ним по утрам. Кому же еще доверять, если не мужу?

Миранда умерла бы, но не призналась, что это не совсем верное описание их жизни. Стены алькова, в котором они сидели, расплывались у нее перед глазами, увеличенные до гротескных размеров, будто она смотрела на них сквозь лупу для чтения. Она сморгнула непролитые слезы.

— А если я скажу, что под маской кроется нечто изумительно прекрасное? — успокаивающий и соблазняющий голос Виктории обволакивал.

У Миранды вырвался болезненный вздох. Какая жестокость!

Виктория же лишь шире улыбнулась.

— Бесконечная красота, а не уродство, как утверждает Арчер. Тогда вы перестанете бояться? Станет ли вам легче от знания, что живете не с чудовищем?

Миранда облизнула пересохшие губы и с трудом выдавила сквозь стиснутое горло:

— Я бы сказала, что вы лжете.

Виктория с минуту пристально изучала ее, а затем рассмеялась — словно зазвучали серебряные колокольчики на зимних санях.

— Ах, но ведь какая прекрасная мечта, не правда ли?

Миранда вцепилась в аквамариновый шелк юбки.

— Для меня не имеет значения, как он выглядит под маской.

— И все же вы сидите здесь и задаете мне вопросы, ибо любопытство пересилило гордость. Разве вам может быть все равно?

— Я спросила о клубе, потому что хочу помочь Арчеру, а не срывать с него маску.

Ложь. Обе понимали это.

Виктория задумалась, повисло молчание. До них доносился гомон из главного зала, звон серебра о фарфор, затем скрипнул стул, когда Виктория подперла голову рукой.

— Что вы хотите узнать?

— Откуда вам столько известно о клубе?

— Я знаю меньше, чем вы думаете. — Полные губы слегка дрогнули. — В клубе состоял мой возлюбленный.

Под Мирандой покачнулся пол.

— Кто он?

— Я… — глаза Виктории сверкнули. — Я потеряла его давным-давно.

Неподдельная скорбь в ее взгляде тронула Миранду, и она хотела было прикоснуться к руке собеседницы, но замерла, по непонятной причине не желая дотрагиваться до Виктории.

— Говорят, время лечит, но я этому не верю, — пробормотала Миранда.

Женщины посмотрели друг на друга; на глазах у Виктории заблестели слезы. Она усмехнулась и быстро смахнула их затянутой в перчатку рукой:

— А жаль, ведь его у меня так много.