Пламя над бездной

…И снова Свежеватель обрел контроль над собой. Атака слабачки его удивила. Ей в самом деле было не все равно, что будет убит кто-то другой, и это настолько ее волновало, что она решила принести себя в жертву, если это убьет Свежевателя. И это было ее концом. Попытка самоубийства — это не то, что может привести к господству над стаей. Сама ее решимость ослабила контроль над подсознанием — и дала шанс Хозяину. Он снова овладел контролем, и ему открылась великая возможность. Атака Тиратект оставила ее беззащитной. Самые сильные барьеры вокруг трех ее элементов вдруг стали тоньше шкурки перезревшего плода. Свежеватель ринулся через эту пленку, впился в плоть ее разума, разбрасывая его вокруг своего. Те трое, что были ядром ее личности, останутся жить, но никогда у них уже не будет души, отдельной от его собственной.

Свежеватель-С-Булатом растянулся, будто без сознания, судороги его стихли. Пусть Булат считает его беспомощным. Это даст ему время придумать самое удачное объяснение.

Свежеватель-С-Ранголитом медленно встал на ноги, хотя оба его элемента еще были в позе замешательства. Он стянул их вместе. Здесь объяснения не были нужны, но лучше, если Разведчик не заподозрит душевной борьбы.

— Эти плащи — мощная штука, друг мой Ранголит. Иногда даже слишком.

— Да, господин.

Свежеватель позволил себе улыбнуться. Минуту он молчал, смакуя, что сейчас скажет. Нет, этой слабачки не было и тени. Это была ее последняя и самая сильная попытка захватить господство — последняя и самая большая ошибка. Улыбка Свежевателя расползлась, захватив и тех, которые были с Амдиджефри. Ему вдруг пришла в голову мысль, что Джоанна Олсндот — первая, кого он прикажет убить после возвращения на Скрытый Остров. Значит, Джоанна Олсндот будет первой кровью на трех из его морд.

— Еще одна работа для Опекуна, Разведчик. Устранение…

И пока он излагал подробности, тепло правильно принятого решения разливалось по всем его элементам.

35

Единственное, что было хорошего в ожидании, — оно давало раненым возможность оправиться. Теперь, когда Хранитель нашел путь через оборону свежевателей, все уже рвались снимать лагерь, но…

Последний день Джоанна провела в полевом госпитале. Он был разбит в виде прямоугольников шириной примерно в шесть метров каждый. В некоторых прямоугольниках были поставлены рваные палатки — они принадлежали раненым, которые сохранили достаточно разума, чтобы о себе позаботиться. Остальные были окружены просто изгородью, внутри каждой из них находился одиночный элемент, уцелевший от того, что было когда-то целой стаей. Синглеты могли легко перепрыгнуть изгородь, но не понимали этого и оставались внутри.

Джоанна тащила через госпиталь тележку с едой, останавливаясь около пациентов по очереди. Тележка была для нее великовата и иногда застревала между корнями в лесной подстилке. Но эту работу Джоанна могла выполнять лучше любой стаи, и ей было приятно приносить пользу.

В лесу около госпиталя раздавалось сопение керхогов, привязанных к осям фургонов, крики орудийных расчетов, привязывающих пушки и упаковывающих лагерное снаряжение. По картам, которые показал на совете Хранитель, было ясно, что следующая парадней будет выматывающей — но в конце их они выйдут на высоту, господствующую над захваченными врасплох свежевателями.

Джоанна остановилась возле первой небольшой палатки. Тройка, лежавшая внутри, услыхала ее приближение и выскочила наружу, бегая вокруг тележки узкими кругами.

— Джоанна! Джоанна! — говорила тройка ее собственным голосом.

Это было все, что осталось от одного из младших стратегов Резчицы, — когда-то он знал самнорский. Это была шестерная стая, и половину ее элементов убили волки. То, что осталось, это был «говоритель», на уровне развития пятилетнего ребенка, хотя и с необычным запасом слов.

— Спасибо за еду. Спасибо. — Морды тройки ткнулись ей в руки. Она потрепала ее по головам, потом полезла в тележку и вытащила миски с тепловатым жарким. Двое сразу зарылись в него, а третий сел поболтать. — Я слышал, у нас скоро битва.

Увы, уже не для тебя…

— Да. Мы пойдем по высохшему водопаду к востоку отсюда.

— Ох-ох, — сказала тройка. — Ох-ох. Это плохо. Плохо видно, нет управления. Засады. Страшно.

Очевидно, этот фрагмент еще сохранил воспоминания о тактике. Но Джоанна никак не могла объяснить ему аргументы Хранителя в пользу этого пути.

— Ты не волнуйся, мы там пройдем нормально.

— Ты уверена? Ты обещаешь?

Джоанна ласково улыбнулась тому, что осталось от когда-то симпатичного парня.

— Да. Я обещаю.

— Ах. Хорошо. — И вся тройка погрузила морды в миски. Этому еще сильно повезло. Он проявлял интерес к окружающему. И что не менее важно, совершенно детский энтузиазм. Пилигрим сказал, что такие фрагменты могут восстановиться, если с ними хорошо обращаться достаточно долго, чтобы они могли выносить щенка или двух.