Пламя надежды

— Быть может ты и прав. Попробую еще разок, — тяжело вздохнул и ответил голосу Грей, почувствовав уже почти забытое чувство покалывания в кончиках пальцев правой руки.

Он поднял руку к почти разорвавшемуся пополам парашюту, и струя огня сорвавшаяся с его руки, наполнила горячим воздухом пространство под полотном, моментально раздувшееся и подхватившее юношу.

Падение постепенно замедлилось и в какой-то момент окончательно остановилось. Силы стремительно стали покидать Грея, и он не сумев больше поддерживать магическое пламя погасил его. А затем пришла резкая боль, пронзившая все тело — словно отдача от заклинания, чего раньше никогда не случалось. Налетевший сильный ветер принялся относить Грея все дальше от черной башни, с которой по нему бессмысленно продолжали стрелять, медленно перезаряжая ружья. Беглеца относило все дальше к окраинам города, и далее в сторону леса.

Теплый воздух в его непроизвольно сделанном воздушном шаре практически полностью закончился, когда Грей пролетал над лиственницами, что росли в начале леса. Он ухватился за верхушку дерева, останавливая свой полет. Ткань парашюта выпустив остатки теплого воздуха повисла на верхушках деревьев и стропы, словно паутинки, тут же запутались в ветвях. Освободившись от рюкзака, Грей медленно, из последних сил слез с дерева и направился в глубь чащи, сам не понимая зачем. Ноги не слушались его, но Грей упрямо шел дальше до тех пор, пока силы все-таки не оставили его и он, облокотившись на ствол одного из вековых деревьев не погрузился во тьму.

Воспоминания.

Тьма сменилась чередой меняющихся картинок: мокрая дорога; дом, где он провел детство; до боли знакомые лица родителей; огонь. Грей плакал в тот день последний раз в своей жизни. Ему тогда было всего восемь. Тогда у него еще была семья. Тогда у него еще было место, которое он мог называть домом.

Дом его семьи находился на окраине города, в малонаселенном районе. Двухэтажный, деревянный, небольшой, но очень уютный домик с маленьким садиком, был настоящей семейной крепостью, где все тревоги, неудачи и печали отходили на второй план.

Тот осенний вечер был самым обычным, ничем не отличавшимся от других. Грей играл с солдатиками, расставляя конницу стройными рядами, мама готовила ужин, поглядывая за сыном, каждый раз умиляясь с каким серьезным выражением он приказывает игрушкам перестроиться тем или иным образом, а папа вот-вот должен был вернуться с работы, на которой он иногда мог задержаться до поздна.

Солнце почти село и мама начала зажигать свечи по всему дому.

— Мам, а можно я тебе помогу, — подбежав, спросил маленький Грей и уже начал поднимать руку к ближайшей свече.

— Солнышко, — мягко перехватив его руку и поцеловав ее, сказала мама, — мы же договаривались, что так делать нельзя, помнишь?

Грей, слегка расстроившись, кивнул.

Взрослый Грей стоял в стороне безмолвным признаком и наблюдал всю эту картину со стороны. Тогда он не видел ту грусть, что отразилась на лице матери, зато сейчас видел ее отчётливо.

Родители уже тогда знали, кем станет их сын, но, к его счастью, они не испугались его сущности, они боялись за его судьбу. Многие же узнав о том, что их родственник или друг оказался магом, буквально впадали в панику, сообщали в полицию, антимагический комитет, либо даже расправлялись с ним сами, за это законом человек не наказывался, а некоторых даже поощряли. Но больше всего люди боялись заразиться от «прокаженного» магией, боялись того, что они и сами могут стать такими. Кто-то считал, что можно этим заразиться, как от простуды, кто-то, что достаточно и прикосновения. Глупцы.

Правда же такова, что магом нельзя стать, им можно только родиться. Но инициация происходит у всех в разное время и по-разному. Порой новорожденные при первом же крике заставляли левитировать мебель по палате или неожиданно повсюду начинали нагреваться или охлаждаться предметы. Но у большинства необычные свойства начинали проявляться позже, в основном в детстве, но были и те, у кого это время могло растянуться вплоть до старости.

А у кого-то, как у Грея намёки на способности появлялись еще до полной инициации, и никакие сенсоры не могли уловить эти мельчайшие волны магии, даже при прямом сканировании. Рядом с маленьким мальчиком загорались предметы, которые и должны гореть в быту: свечи, дрова в камине, фитиль в масляной лампе, главное было только коснуться их.

Полная инициация у мага являлась яркой вспышкой, обычно связанной с сильной эмоцией. Многие считают, что чем сильнее эмоция, тем сильнее в дальнейшем будут способности мага.

— Мама, а то, что свечи зажигаются рядом со мной, это плохо?

— Нет сынок, это дар. Но очень многие боятся людей с таким даром из-за того, что однажды этим даром воспользовались в очень злых целях. Поэтому пообещай мне, что никогда-никогда не будешь им пользоваться.

— Хорошо, — с уверенностью сказал Грей, еще не подозревая, что лжёт.