Пламя потухшего вулкана. Воспоминания бывшего российского саентолога

Я решил немного осмотреться и, пройдя мимо центрального входа, зашел в длинный чистенький коридорчик. На его стенах висели стенды с отвоеванными-таки лицензиями и множеством фотографий. На последних красовались гимназисты, тепло обнимающие разных пасторов, что даже у меня вызвало ассоциации с большой благополучной семьей. Собрание скоро закончилось, учителя поспешно рассыпались по своим классам, после чего показалась девушка с медным колокольчиком и оповестила о начале занятий громким трезвоном. Наконец, подошла Любовь Михайловна. Она пригласила меня в свой кабинет, помогла устроить мой плащ на вешалку в аккуратный стенной шкафчик, и усадила возле своего рабочего стола.

— Итак, я Вас слушаю.

Я взглянул на Любовь Михайловну и, нервно пытаясь вспомнить слова, начал свою речь.

— Меня зовут Алексей Юрьевич, — представился я по-взрослому.

— Очень приятно, Алексей Юрьевич.

— Я приехал по поручению руководства Санкт-Петербургского благотворительного фонда «Дорога к счастью». Вы что-нибудь слышали о его деятельности?

— Нет. Ничего не слышала.

— Ну что ж, тогда я скажу пару слов о фонде (такой вариант в ходе предстоящей беседы был мною предусмотрен). Фонд «Дорога к счастью» является международной благотворительной организацией, уже почти двадцать лет осуществляющей свою деятельность. В России, а точнее в Москве, он работает с весны 1992 г., а с прошлой осени его отделение зарегистрировано и в Санкт-Петербурге, — только я расслабился, цитируя заученный текст, как Любовь Михайловна меня прервала.

— Ну, это Саентология или что там?

Я обалдел.

— Это не Саентология, но основателем фонда действительно является один и тот же человек — Лафайет Рон Хаббард. А… как Вы догадались?

— Поняла по вашим глазам — я профессиональный психолог.

— По глазам?! Не думал, что такое возможно. Интересно…

— Так что Вы там хотели?

— Понимаете… Э-э… — я понял, что задуманный сценарий полетел к чёрту.

— Говорите, говорите.

— Видите ли, фонд «Дорога к счастью» не имеет прямого отношения к Дианетике и Саентологии. Мы независимая организация, распространяющая нерелигиозный моральный кодекс (протянул экземпляр) и его идеи в обществе. В его основе лежит простой здравый смысл. Я хотел предложить сотрудничество, — наблюдая за выражением лица Любови Михайловны, пренебрежительно листающей страницы книжки, я понял, что нужно проводить урегулирование. — Вы имеете что-то против Дианетики и Саентологии? — сохраняя дружелюбие, поинтересовался я.

— К сожалению, я вынуждена сразу вам отказать, Алексей Юрьевич. Мы не станем иметь дела с организацией, имеющей саентологические корни.

— Но почему? Вы слышали что-то плохое?

— Я знаю, что такое Саентология. Нужно отдать должное их техникам контроля сознания…

— Простите, что перебиваю, но я хочу еще раз подчеркнуть, что фонд «Дорога к счастью» это не Саентология и не Дианетика. Мы самостоятельная организация, с другими целями. У нас есть свой собственный устав, в котором они прописаны. Хотите взглянуть? (У меня он действительно был).

— Не стоит. К нам уже приходили хаббардисты с подобными предложениями, уверяли, что не имеют никакого отношения к религиозной деятельности, но спустя некоторое время начинали навязывать свои психотехники. Я не знаю наверняка про фонд, но, боюсь, буду вынуждена вам отказать в любом случае.

— Хорошо. Тогда я скажу еще кое-что. Именно сюда я приехал неспроста.

— Вот как? Почему же?

— Дело в том, что я был одним из тех сорока пяти гимназистов, с которых в 1994 году началась история гимназии «Грейс»…

— М-м-м!

— …но меня не было среди первых выпускников. И во многом этому способствовало то, что я наблюдал, будучи гимназистом. Здесь творились ужасные вещи, — Любовь Михайловна на мгновение замерла и, потупив взор, сочувственно закивала.

— Вы имеете в виду «черное посвящение»?

— Простите?

— Я говорю, Вы имеете в виду «черное посвящение»?

— Это что значит?

— Ну, изнасилование новичков при вступлении в мужской коллектив…

— Что?!

— Ничего конкретного об этом мне, разумеется, не известно, но ходят слухи, и я стараюсь расследовать любую подобную информацию… А Вы что имели в виду?

— Я? Э-э… В сравнении с такими вещами это, конечно, уже не столь ужасно… Ну, я имел в виду употребление легких наркотиков…

— Ну, это естественно. Сюда много ребят приезжают из азиатских районов, где они считаются нормой, — невозмутимость директора повергла меня в замешательство.

— Вообще-то, этим грешили скорее наши… Ну, драки еще были, кражи, вещи отбирали, ребята атеистических взглядов грубо высмеивали тех, кто имел веру, отговаривали ходить на вечерние молитвы, а иногда не пускали силой. На мой взгляд, для гимназии, чей девиз «Истина, праведность, любовь, мечта», это факты, которые должны вызывать глубокую скорбь и решительные намерения пресечь их повторения в будущем, — заумничал я.

— Согласитесь, что проблемы есть везде.

— Да, конечно, но… С этим нужно что-то делать.

— У нас есть пастор Дубельман, воспитатели, я тоже за этим слежу, так что, уверяю, работа в этом направлении ведется.