Пламя смерти (СИ)

Адельядо обменялся растерянным взглядом с Одборгом, после чего оба уставились на голема, молчаливо требуя продолжения.

— Юловар умер бы от вторичной инфекции, не дожив до конца осады, — проговорил тот. — Диллитону пришлось бы жениться на Белинде — её императорская кровь придала бы особый статус притязаниям Диллитона на первенство…

— Императорская кровь? — выпучил глаза Адельядо.

— Ну да. Линда — такой же потомок Гариаля, как и принцесса Лорна. Они даже выглядят, как единоутробные сёстры, если вы заметили. Недаром же я когда-то давно спас барона Кадьяка от смерти. Если пороетесь в императорском генеалогическом древе, то найдёте сведения о Торре — сыне графини Блант, которого Гариаль не успел официально признать своим наследником. Торр погиб, когда ему не было шестнадцати, но успел оставить после себя сына от связи с простой крестьянской девушкой. Кадьяки — его прямые потомки. В Белинде течёт кровь императора.

Гроссмейстер и архиепископ обменялись удивлёнными взглядами.

— Белинда после нового замужества тоже долго не прожила бы, приняв яд и беспрестанно тоскуя об умершем Юловаре. Илонна стала бы женой Мейса, — продолжал голем. — Вампиршу изгнали бы из клана, Мейсу пришлось бы покинуть Академию и бежать в южные страны от гнева вампирских старейшин. Все в обозримом мне будущем были бы глубоко несчастными, отдав личное на растерзание всеобщей необходимости. Разумеется, в том случае, если война против демонов закончилась бы вашей победой.

— Дилль поступил так, как велела ему совесть, не приняв отречение короля, — сказал Одборг. — И я бы посоветовал ему вновь поступить так же, доведись мне присутствовать при подобной ситуации.

— Даже если бы знал, что на кону стоят жизни всех людей мира? — ледяная бровь голема приподнялась.

— Да, — твёрдо ответил архиепископ. — Мы должны оставаться прежде всего людьми.

— Мико, неужели ты не мог сохранить жизнь Диллю? — тихо спросил Адельядо. — Ведь он столько сделал для других, ничего не требуя для себя. Почему же ты не спас его?

Кривая ухмылка смотрелась очень странно на каменно-ледяном лице — от этого Адельядо просто оцепенел.

— События идут так, как определено, — сказал наконец голем. — Маг, ты ничего не знаешь о пророческих видениях. Думаешь, это благодать, видеть будущее? Нет, это проклятье. И чем больше сила твоего дара, тем меньше ты можешь сделать.

— Почему? — в один голос спросили Адельядо и Одборг.

— Как бы вам объяснить… Вы помните свару между мироттийскими кланами Жёлтой ласки и Мантикоры? Когда герцог Фьёрн оскопил сына герцога Энжи за то, что тот обрюхатил его дочь. А приближённые герцога Энжи напали на замок Фьёрнов и убили всех, включая его беременную дочь.

— Ещё бы, тогда они едва не вырезали друг друга поголовно, — кивнул Адельядо. — Наши кланы уже собрались посылать им помощь, но отец Юловара сумел удержать их в стороне.

— Эта резня была необходима. Потому что дочь герцога Фьёрна принесла бы на свет сына, потомок которого стал бы нынешним королём Мироттии. И к моменту атаки демонов он отказался бы даже слушать короля Ситгара, не говоря уже о подчинении. Единства государств не случилось бы, Тангрин был бы обречён, а Завоеватели праздновали бы очередную победу. Но произошло то, что произошло. И как ни молили меня мироттийские подданные отомстить за смерти близких и друзей, я не мог ничего сделать.

— Понимаю, — сказал Одборг. — С этим случаем всё ясно. Большее побеждает меньшее. Но, Мико, почему же ты не помогаешь тем самым простым людям, о которых так печёшься? Пять лет назад в южных провинциях была засуха. Крестьяне умирали прямо на полях от страшной жары. Цены на зерно в Неонине подскочили вчетверо. Монахи всех монастырей Ситгара молили тебя о дожде. Почему ты позволил погибнуть сотням ни в чём не повинных крестьян? Почему их семьи умерли от голода?

Адельядо подумал, что со стороны церковника не очень-то разумно бросаться такими обвинениями. Но ему самому было любопытно, что ответит голем.

— Ты же сказал: «большее побеждает меньшее». Если бы я пригнал тучи к засыхающей провинции, то в другом месте катастрофа стала бы ещё сильнее. Это всё равно, что схватить правой рукой горящий уголь, а потом, чтобы унять боль в правой руке, взять уголь в левую. В итоге пострадают обе руки.

— Но ты же можешь даровать счастье и благоденствие людям. Ведь это в твоей власти, — не унимался Одборг.

— А что в твоём понимании счастье и благоденствие? — усмехнулся голем. — Парень полюбил девушку, но она не отвечает ему взаимностью. Если я отвечу на молитву парня, он, возможно, будет счастлив. А девушка? Что если она покончит с собой, предпочтя смерть нелюбимому мужу? И вот счастье парня разрушено, девушка мертва. Как бы ты поступил, церковник, окажись в такой ситуации?

Одборг промолчал.

— И благоденствие тоже не для всех. Та засуха, о которой ты говорил, это настоящая беда для крестьян. А вот для торговцев зерном — благо.

— Но крестьян много, а торговцев мало.