Пламя теплится

Ларс включил закреплённый на голове фонарик. Темнота дрогнула, отступила. Однако куда как неприятнее темноты была чёрная, студенистая жижа, которая с хлюпаньем принимала в себя громоздкое тело. Она с удовольствием заглатывала, но с неохотой отпускала, засасывая, обволакивая.

Уровень нечистот оказался Ларсу почти по грудь.

— Я в нижней точке, — осматриваясь, сообщил он. — Давайте инструмент.

Вскоре в круге горловины появился ящичек, опускаемый на тонком тросе. Ларс снял инструменты, а трос прицепил к ремню на поясе.

— Принял, начинаю осмотр. Не спите там.

— Удачи, — послышалось из наушника, и Ларс аккуратно, стараясь не поскользнуться, направился к решётке, закрывающей фильтрующий комплекс.

Требовалось преодолеть всего пять метров, но какими же долгими они показались. Каждый шаг давался с трудом, под ноги то и дело попадалось что-то склизкое. Кроме того, Ларс остерегался активных движений, опасаясь брызг и волнения жижи. Поднятые кверху руки затекли, тем более что в таком положении чемоданчик казался ощутимо тяжелее. Приходилось перекладывать его из руки в руку.

Минут через двадцать, показавшиеся Ларсу вечностью, решётка приблизилась настолько, что он смог её рассмотреть.

Толстые прутья практически не подверглись коррозии. Именно они препятствовали несанкционированному проникновению к фильтрам. По всей видимости, это было сделано для того, чтобы оказавшийся здесь рабочий случайно не залез, куда ему не следует. Защита от дурака.

Когда-то, ещё до войны, при проектировании подобных систем экология ставилась во главу угла. Строили с запасом надёжности. Но Ларс предпочитал, чтобы всё это давно рассыпалось ржавчиной. Было бы меньше проблем.

«Настроили, а мне теперь расхлёбывай», — подумал он и чуть не сплюнул. Уж очень двусмысленно в сложившейся ситуации звучала фраза.

Решётка над поверхностью жижи не вызвала нареканий — никакого мусора. Ларс вытащил из чемоданчика телескопический щуп и проверил нижнюю часть решётки. Щуп не встретил сопротивления. Тогда он попытался просунуть его сквозь прутья. На этот раз ничего не вышло. Щуп гнулся, упираясь во что-то упругое.

— Что за чёрт?! — выругался Ларс. — Есть за решёткой какая-нибудь мембрана или что-то на неё похожее?

— На расстоянии метра нет вообще ничего, дальше начинается система фильтров и отводов, — через несколько секунд пришёл ответ.

Ларс нажал на рукояти щупа кнопку, и тот удлинился на четверть, причём заканчивался теперь острой иглой.

— Посмотрим, что же там мешается, может, у нас схемы неполные? — с этими словами Ларс на уровне груди с силой вогнал щуп в упругое нечто, расположившееся за решёткой.

«С какого перепугу тут мембрану ставить? Она же при минимальной нагрузке создаст затор».

Щуп сначала вновь согнулся, но почти сразу выпрямился и легко проник дальше, по всей видимости, проткнув неподатливый материал. В следующее мгновение Ларс забыл и о щупе, и о решётке, и вообще обо всём.

Левая нога чуть пониже колена разорвалась острой болью, будто кто-то полоснул по ней топором. В глазах помутилось, и только чудо спасло Ларса от падения. Он инстинктивно схватился за решётку, хотя первым желанием было отпрыгнуть подальше.

Чемоданчик с чавкающим звуком упал в жижу и тут же скрылся из виду. Но Ларсу не было до него дело. Нужен был глоток свежего воздуха. Не того, безвкусного, из заплечных баллонов, а пронизанного запахами просыпающейся природы — живого воздуха.

Невероятным усилием воли Ларс удерживал ускользающее сознание. Боль заставляла дрожать. Перед глазами то и дело появлялись чёрные точки, тошнило. С губ срывались невразумительные стоны, а в ответ в наушник летели вопросы с просьбой повторить сказанное. Вопросы бесили, но отключить связь он не мог.

Ларс качнулся в сторону, с трудом добрёл до стены. Опираясь о неё, он сделал первый шаг назад. Голова закружилась сильнее.

«Этого ещё не хватало…»

Боль в раненой ноге стала стихать, однако вместе с этим пришло онемение. Ларс чувствовал, как снизу вверх поднимается холодная волна. Теперь ему стало по-настоящему страшно. Потерять возможность передвигаться здесь — в узком, пропитанном ядовитыми миазмами коллекторе… от этого впору запаниковать.

Тело пронзили новые уколы боли, на этот раз сразу в двух местах: в правом боку и снова в левой ноге, теперь в области бедра.

Ларс Шляпа понял: ещё немного — и провалится в маслянистое ничто, а потому заорал. Тут же трос на его поясе натянулся и рванул с такой силой, что несчастный согнулся пополам. Пол ушёл из-под ног, и Ларс с головой погрузился в лоснящуюся жижу. Боль всё усиливалась, проникая глубже, ввинчиваясь до самых костей.

Удар. Спина и плечи онемели. Видимо, помощники, перепугавшись не меньше Ларса, не приняли во внимание, что человека из колодца можно вытащить только в вертикальном положении.

Ларс висел над зловонной поверхностью сточных вод и мерно раскачивался, как маятник. Сверху и в наушнике раздавались крики, но он не обращал на них внимания. Нога стала чужой и не желала повиноваться. Боль в боку то затихала, то вновь оживала с новой силой.