Пламя в джунглях

Алекс с трудом сдерживался, слушая осторожную речь Гамбии, которая казалась такой логичной и такой рассудительной. Но ведь это было нежелание заглянуть в завтрашний день, трусость перед наглым и сильным врагом, стремление отсидеться, переждать опасность в укромном месте.

Наконец, Гаудили предоставила слово ему, и он весь подобрался. Заговорил тоже медленно и твердо, следуя манере предыдущих ораторов и традициям высокого собрания:

— Я знаю японцев. Они прикидываются братьями, чтобы легче влезть в душу. Что сделали они с нашими охотниками? Убили. Что делают они в Тангкхулоа? Грабят, насилуют, убивают. Они пришли недавно. А что будет дальше? Не поддавайтесь обману. Готовьтесь к борьбе сейчас, иначе вас проглотят потом. Нужно достать огнестрельное оружие, научить воинов пользоваться им. Необходимо создать запасы продовольствия, боеприпасов. Дорог каждый день сейчас, пока дожди мешают японцам.

— Ненависть слепит тебе глаза, сын богов, — тотчас же откликнулся Гамбия. — Плохо ведут себя отдельные солдаты. Но мы обратимся к их начальникам, и плохих солдат усмирят. Нам нечего опасаться джапони. Пусть они воюют с англэ. Это нам на пользу.

Тут снова поднялся староста Тангкхулоа.

— Волосы у всех нас черные, а мысли разные, — заговорил он. — Это потому, что мы по-разному узнали джапони, а некоторые и вовсе не видели их. Но все знают: в джунглях уважают силу и смелость. Не дадим отпор обидчикам, они перестанут уважать наши законы и обычаи. Кадонги прав: нужно готовиться к худшему. Буйволу рога не помеха.

Старейшины резко разделились в мнениях: одни предлагали ждать развития событий и не предпринимать ничего, что могло бы раздразнить японцев; другие советовали создавать по селениям отряды и выделить в распоряжение кадонги по пятьдесят воинов для формирования крупного подвижного отряда сопротивления.

Трудно сказать, как далеко зашли бы эти споры, не появись Нгамба. Он на цыпочках подошел к Гаудили и склонился к ней. Наступила тишина.

Вождь встала бледная-бледная.

— Уважаемый совет, — слова давались ей с трудом. — Джапони в Мангло. Они просят принять их для важных переговоров. Каково мнение отцов племени?

— Совет выслушает их, — сказал Гамбия. Остальные только качнули головами в знак согласия.

— Нгамба, введи на совет гостей!

Когда в дверях морунга появились знакомые коренастые фигуры, Алекс весь напрягся, до боли сжимая кулаки. Их было пять: четыре японца и молодой нага — переводчик. Они остановились в центре круга, образованного старейшинами. Вперед энергично шагнул плотно сбитый человек в офицерской форме. Обнажив в широкой улыбке все свои лошадиные зубы, он вскинул два пальца под козырек кепи и произнес на английском языке:

— Честь имею, офицер доблестной императорской армии майор Сатэ. Мои солдаты и переводчик, — небрежно махнул он рукой в сторону свиты. — С кем имею честь?

— Вы находитесь на совете сиеми, — ответила Гаудили, не вставая. — Перед вами вождь племени, Великий Предводитель, старейшины, самые уважаемые люди сиеми. Чем можем служить?

— О, я восхищен! — воскликнул офицер. — Вы превосходно говорите по-английски и мы можем обойтись без переводчика. — Он склонил набок голову, напоминавшую футбольный мяч и тут увидел Алекса. Не сводя сверлящих глаз с его обросшего лица, сладко улыбнулся. — Где бы нам присесть?

— Прошу! — показала Гаудили жестом на циновки слева от себя.

— Вы очень любезны, — пропел японец, усаживаясь на корточки вместе со своей свитой и все еще оглядываясь на Алекса. Он сделал короткую паузу, весь налился важностью, и заверещал: — Великая Япония и ее божественный император предлагают Вашей чести, вождю сиеми, руку дружбы и помощи. Английские шакалы терзали тело Нагаленда, но непобедимая армия божественного Микадо принесла вам освобождение. Живите счастливо под чистым небом и благословенным солнцем Великой сферы взаимного процветания. Мой генерал, на которого возложена миссия охранять ваш покой и благоденствие, высочайше уполномочил Вашего покорного слугу просить Вашу честь проследовать в ставку его превосходительства для подписания договора о дружбе. Отправимся в любое удобное для вас время, — и он опять обнажил свои лошадиные зубы, вглядываясь в Гаудили.

Вождь тряхнула головой.

— Прежде чем дать ответ, я хотела бы знать, на каких условиях предлагается договор и кто кому должен помогать?