Пламя внутри

В этот момент в левый глаз монстра ударилась игла «эльхионы». Брызнула светящаяся кровь, и монстр чуть дёрнулся. Затем ему в грудь ударился громадный меч пересобранной в терминале синеволосой механической девы.

Оружие тварь перехватила лапой и попыталась выдернуть, но механизм не отпустил его, даже оторвавшись от земли. Более того, отведя левую руку, бот ударил яркой вспышкой алого света ионитов.

Ослеплённая тварь издала странный звук, напоминавший шипение и кряхтение одновременно. Затем взмахнуло разом пятью крыльями за спиной и бесшумно исчезло. Лишь волна сильного ветра отбросила куклу вместе с клинком и подкинула поближе к нам Рейна.

БАМ!

Остаток купола Мерлина взорвался всполохом солнечных искр, и тварь приземлилась рядом со мной, рассыпая по пути множество чернильных перьев. Но ни одно перо не достигло земли, — каждое обернулось птицеподобным чудовищем.

Передо мной выросли словно из ниоткуда две серые твари, напоминавшие обтянутый синеватой кожей скелет человека, у которого ноги в области ступней переходили в подобие птичьей лапы, а руки расслаивалась на три уродливых когтя по полметра каждый. Наверху же вместо головы была длинная, покрытая перьями-лезвиями вытянутая шея угря, на которой был длинный и тонкий, полный зубов, рот хищника. Глаз, ушей или носа монстр не имел.

Выгнувшись длинной подвижной шеей, монстр попытался вгрызться мне в плечо. И поспеть за тварью не смогли даже разогнанные форсажем рефлексы. Удалось лишь немного сместиться, чтобы ослабить удар.

Покров каят имел неприятную особенность. Он воспринимал как атаку только то, что летит в него с заметной скоростью, включая замах меча или лапы в ближнем бою. Но вот такие укусы, когда враг сперва подступал на сверхблизкую дистанцию, и атаковал, пытаясь обхватить меня всем телом — артефакт почти всегда пропускал.

Взбрызнула кровь. Острые зубы впились в плечо, готовясь выхватить внушительный кусок мяса. Но кровь будущего дендроморфа ему по душе не пришлась.

А в следующий момент голову летуна пробил насквозь майр.

Перехватив клинок, я пинком отбросил от себя слабеющую тварь и с разворота снёс монстру голову.

Второй точно такой же юркий ублюдок попытался атаковать меня в бок, но его встретила птичья лапа Тии.

Крыло девушки засветилось, и монстра прибила к полу слабость, не позволявшая даже стоять на ногах.

— Эстусы. На девять часов, — бросила девушка.

Что это за твари я понятия не имел, но спустя миг увидел троицу полутораметровых мускулистых тел с грубой башкой, состоящей из одного лишь уродливого клюва со множеством хаотично растущих прямо на нём зубов и зазубрин. Мускулистые руки переходили в короткие, но мощные крылья, которыми тварь пользовалась в бою, одновременно как палицей и как саблей. Сил у монстра было достаточно, чтобы пробить череп одним таким ударом, а обратной стороной рубил, словно клинком.

Существо поймало меня в фокус крохотных красных глазок, прорезанных прямо в голове-клюве, и в то же мгновение оттолкнулось мощными птичьими лапами.

Монстры были невероятно быстры. Подняв за собой облако снега, тварь рывком оказалась рядом, намереваясь пронзить меня насквозь.

Я попытался уклониться, но без толку. Со своими рефлексами второго ранга и их форсажем я был перед ними будто улитка. Конрад был прав, с по-настоящему серьёзным противником мои рефлексы — хрень полная.

27 — мелькнуло оповещение от артефакта.

Сперва я не понял, а потом… оскалился от предвкушения грядущего боя.

Через меня недавно несколько раз прошла просто нереальная гора маны! Бешеная перекачка энергии из дерева в защиту от холода оставила свой след и на мантии каят. Вся та огромная сила, которую собрал дендроморф, поглотив сотни чудовищ, прошла через меня, сразу же выплёскивясь через посох во «внутреннее тепло». Благодаря этому и покров каят получил мощную волну маны, которая сможет меня прикрыть целых двадцать семь раз.

А значит тактику следует немедленно поменять.

Я забил на защиту и больше даже не пытался уклоняться или сохранить заряды барьера. Наоборот, имеет смысл прикрыть товарищей, у которых такой защиты нет, и бросаться на монстров, привлекая их внимание к себе.

Вот только твари вели себя не как положено простым птицам. Чудовища действовали слаженно, словно единый организм. Разные виды летунов поддерживали и дополняли друг друга. И враг не тратил свои силы попусту. Ни одна птица даже не пыталась напасть на бессознательную Альму, лежавшую рядом с посохом. Враг всегда атаковал того из нас, кто наносил ему больше урона.

Впрочем, это в то же время сильно расширяло мои возможности — сражаться, пытаясь одновременно защитить бессознательную знахарку было бы сложно.

Эстус встал передо мной, по птичьи морщась, прикрывая крыльями мускулистые плечи и пригибая голову, совсем как индюк.

Резкий рывок ко мне — тварь наметила удар в шею, но встретила лишь лезвие майра.

Пусть ты и быстрее меня, ума тебе не отсыпали, крылатая хрень!

Майр сменил форму, став продолжением моих пальцев, вонзился в грудь эстуса, и по-быстрому начал выкачивать из тела летуна жизненную силу.