Пламя войны

Атаку в лоб он и не планировал, правда, и увидеть такие стены не ожидал. Мало того что низкие, так ещё и безобразно собраны – камни наружу торчат. Он был уверен, что взберётся на эту стену без всяких верёвок и лестниц, за полминуты. Однако до них ещё добраться надо.

Осталось только дать сигнал. Точнее несколько сигналов.

Логан кивнул арийцам, и они повернули своих скакунов, разъезжаясь к своим отрядам. Все кроме Радона. Расходились они с разным выражением лиц. Собственно только на лице Марса, легко читались стыд и злость. После Сабы, где уже во второй раз ему по праву отказали в доле Предводителя, он решил обзавестись своим отрядом. Пока двигались вдоль берегов, давая остаткам воинств Сабаса, собраться для решающей битвы, он мучительно думал о том, как обзавестись фактическим подтверждением статуса Предводителя. Все дни напролёт он страдал от тяжких дум, а к вечеру так уставал, что едва волочил ноги – он, так упражняясь с мечом, ни уставал, как в те дни, пытаясь придумать способ получить долю Предводителя. Всё проклял, но так ничего и не придумал.

Ночи Марс коротал в обществе Тамиты – она зачастила до его ложа, коим обычно служила любая относительно ровная поверхность. В течение нескольких ночей она замечала, что парень изнывает от какой-то затаённой тоски. Однажды поинтересовалась, что его так сильно тревожит. Он рассказал. Тамита ошалело глазками хлопнула и минут десять молчала. Ей, почему-то, всегда казалось, что для арийцев трофеи не главное…, сама не заметила, как слух сказала.

-Не главное. – Проворчал Марс. – Оно тоже, что славная битва.

-Не понимаю. – Призналась Тамита после минуты задумчивого молчания.

-Ррр. – Сказал её любимый и повернулся на бок, что б видеть лицо девушки в холодном свете луны. После заговорил. – Трофеи говорят всем о силе и победах воина. Лучшие, сильнейшие из всех, берут много, берут лучшее. Трофеи говорят о силе и мастерстве воина. – Он скрипнул зубами, немного напугав девушку – ещё и глаза злобно сверкнули в темноте, ужас, в общем, особенно в такой интимной обстановке. Просто в этот момент он вспоминал трофеи, взятые в Салире. Там о нём никто не вспомнил и подарка, какой ему сделал Домен, никто не обеспечил. Да и подарок этот…, он до сих пор терзался в сомнениях – не уронил ли своего лица, приняв тот дар собрата? Ответ был слишком сложным для него, Марс так и не сумел прийти к какому-либо выводу. Но Салир…, он сражался не хуже короля! Его меч разил как вспышка молнии! А каковы же трофеи? Чуть больше чем у рядовых наёмников. Как будто он всего лишь какой-то наёмник из Катхена! Тьфу! Позорище. А он сильнее их, он лучше их – он истинный сын Тара! Он заслужил долю Предводителя. Но не получил её, потому что у него не было своих воинов.

Тамита, некоторое время, поразмышляв над его словами, произнесла.

-Кажется, теперь понимаю…

А затем предложила очевидный выход – крестьян вокруг что грязи, а Крикуша со всеми едва управляется. Марс от предложения такого, позеленел, потом покраснел, рычать стал, Тамита на песке села, в сторонку отодвинулась, но ничего, обошлось – безумие не накрыло его, наоборот, несмотря на всю низость подобного предложения (великий воитель должен вести в бой воинов, а не стадо овец!), такой отряд обеспечит главное – фактический статус Предводителя. Он сможет взять долю трофеев, которую заслужил своим мечом и годами славных побед в тысячах сражений.

Так что теперь он командовал тремя сотнями крестьян – тут он был щепетилен и в отряд отобрал только мужчин, включая стариков, пожелавших присоединиться. Старикам отказать он не мог – тот, кто дожил до позорного возраста, и ищет достойной смерти, имеет право идти в бой с кем угодно. И нет в мире такого воина, который мог бы запретить им искать верного пути к новой жизни. Но подростков и женщин не брал решительно – и так со стыда чуть сквозь землю не провалился. Хватит ему и такого позора, от этих «воинов».

Радон, своего отряда так же не имевший, подобно Марсу не страдал – его доля, даже больше чем получал Предводитель, потому что Радон боевой отец короля. И он ничем не запятнал своего лица…, однако сам Радон считал иначе. И сейчас он рядом с Логаном. Они вместе смоют позор со своих лиц, позор, о котором известно только им.