План «Б»: отдамся за корону! (СИ)

В коридоре Саурон обернулся и, увидев, что Трандуил тоже вышел и следует за ним размашистым шагом, вообще перешёл на галоп, на бегу крича через плечо:

— Обломись, лошара, я майа, на меня твоя хня не подействует!

— Ещё как подействует! Галадриэль на Гендальфе проверяла! — кричал вдогонку Трандуил.

Подействовало. Чем ближе подбегал майа к спасительному выходу, тем все больше заплетались у него ватные ноги, а внутри тяжёлой гирей давило сладостное желание. И ему до стонов хотелось, чтобы его нагнули прямо сейчас и драли до дыма. Можно даже без поцелуев и придыхания.

Трандуил поймал его уже возле самой лестницы и обнял гостя, почти теряющего от похоти сознание. От прикосновений майа совсем переклинило. Саурон посмотрел мутным взглядом на эльфа, прыгнул на него, и обвил трандуилов торс ногами. Затем начал люто-бешено целовать, взбивая длинную волосню в гнездо.

— Э-ка тебя вштырило! — сквозь ответные поцелуи, посмеиваясь, говорил лесной король.

Трандуил притащил его обратно в зал, припер к стенке, задрал подолы мантии, снова подхватил на руки и сразу впендюрил, целуя глубоко и мокро.

О том, что в зале остался Леголас, Саурон вспомнил только когда увидел его над плечом Трандуила.

Принца вся эта картина внезапного порева нисколько не смущала. Наоборот, он, уже без штанов, раскинув широко ноги в кресле упоительно дрочил.

— Трандуил, падлюка! Чтоб ты сдох, урод! Я тебе этого никогда не прощу! — орал Саурон с перекошенной страстью рожей.

— Не пизди-ка, ты именно за этим и прискакал! — отвечал эльф, оставляя на светлой сауроновой шее красные засосы.

— Как же я тебя ненавижу! Всех вас, твари остроухие, ненавижу! А тебя особенно! Чтоб тебя Намо самого в Мандосе драл без передыху! — сказал Саурон и впился злобным поцелуем в любовника.

— Ты такой очаровательный злюка, продолжай, мне нравится!

Трандуил последний раз до синяков сжал бёдра майа, кончил и отпустил его. Саурон рухнул на ковёр и в ужасе понял, что желание никуда не делось. Но тут его «спас» Леголас.

Принц страстно срывал с майа остатки одежды, ткань жалобно затрещала и порвалась. И тут же, прямо на полу, сходу овладел им. Саурон со всей дури прижимался к его груди, оставляя на спине царапины, бешено двигал бёдрами в сумасшедшей скачке. Легалас перевернул его и поставил на четвереньки. Одна его рука блуждала по гладкой майарской коже, животу, груди, плечам, спине. Другая крепко ухватила за белокурые космы.

— Давай сильнее, не церемонься! Даааа! Ещё сильнее… быстрее!!! Аа-а! — умолял растрёпанный Саурон.

Однако его риторические восклицания вскоре прекратились. Перед майа возник Трандуил, который приподнял за подбородок его голову и провёл пальцами по нежным приоткрытым в порывистом дыхании губам. Саурон в каком-то вдохновенном восторге взглянул на Трандуила, облизнул его пальцы и принялся их посасывать.

— А ты молодец, понимаешь с полувзгляда. — Сказал Трандуил погладив майа по щеке и сунул член ему за щеку.

Работу по отсосу Саурон производил качественно, с пристрастием. Вскоре король кончил ему в рот, с другой стороны синхронно излился принц, размазывая семя по красивой заднице.

Саурон же все продолжал пылать жгучим желанием, и никак не мог достичь высшей точки. Король с принцем, кажется, ещё пару раз поменялись. Перед глазами мерцали блестки и узоры, за которыми майа уже не мог разглядеть, кто именно из двух его сношает, а кому он в данный момент отсасывает. Но тут зрение прояснилось. А томно прикрытые в блаженстве очи превратились в блюдца.

Это случилось в момент, когда принц, трахая его, поднял на руки, а сзади примостился король.

— Трандуи-и-л! Я так так не смогу! Мы так не договаривались! Сразу двоих! — догадался о их задумке бедный майа.

— Куда ты денешься! — ответил Трандуил и тоже въехал в него.

Из глаз посыпались искры. И это не фигуральное выражение: искры на самом деле прожгли ковёр. Но вместе с этим нутро заполнило и фантастическое наслаждение. Саурон задрал голову, закатил пылающие глазищи и сладостно постанывал в бесчисленных поцелуях. С двух сторон его требовательно ласкали две пары рук, которые, казалось существовали сразу везде.

Пока эльфы таранили его вдвоём в одну многострадальную дырку, одна половина мозгов Саурона говорила: «Вот до чего ты докатился, Майрон, со своим Всевластием. Это днище». А вторая, затуманенная зельем, утверждала, что один член в тушке хорошо, а два — вообще блеск! Наконец, действие отравы кончилось, и майа забился в судорожном и ослепительном оргазме.

После они втроём валялись на ковре. Струи белых волос смешались в одно золотое озеро. Король и принц вместе гладили потухшего Саурона.

— О, Майрон! Я восхищён. Беру свои слова про дерево обратно! Можешь же дать жару, если захочешь. — сказал Трандуил и наклонился за поцелуем. Саурон на поцелуй не ответил, только смотрел пустым взглядом в потолок.

— Знаешь что, мразота. Я тебе простил тот раз, но теперь не выйдет. Я объявляю тебе войну, скотина. Жди, за тобой уже вылетела назгульская спецбригада! — устало и совершенно серьезно сказал Саурон.