План битвы

— Наташка!!! — как безумный орёт участковый и тоже опускается перед ней на колени. — Кровиночка моя!

— Жива, Гена, жива. Всё хорошо будет. Не ори так, не пугай ребёнка.

— Какого ребёнка?! — вскрикивает он и вскакивает на ноги.

— Да дочь свою! Тьфу!

А потом раздаётся вой сирен и появляется куча народу. Милиция, скорая, зеваки… Наташку и Таньку везут в больницу, Киргиза — в морг, а меня и Игорька — в ментовку. Гена с Хаблюком тоже едут туда.

Я рассказываю всё, как есть. Правда утаиваю от следователей, что наган мой и что это я убил Киргиза. По всему получается, что завалил его Игорёк. Нехорошо, конечно, свою вину на других перекладывать, но мне эту паскуду совершенно не жаль, он ведь Таньку чуть не задушил. Так что, угрызений совести я не испытываю.

Картина вырисовывается следующая. Киргиз сказал своему собутыльнику, что его девушка, пока тот был в командировке, изменяла ему с другим. Игорёк принял на грудь и пошёл разбираться к Татьяне. В сердцах он трижды ударил её по голове, а потом пошёл в магазин, купил ещё водки и снова выпил для снятия стресса.

Пока его не было, Таня позвонила Тоне, а потом и мне. Потом вернулся Игорёк и выманил Татьяну из квартиры, уже обдумав план расправы. Он увёл её к заброшенным гаражам и под страхом побоев заставил сознаться, что она действительно ему изменяла в его отсутствие.

Тоня проследила куда они направились и появилась из кустов, когда я приехал после звонка Тани. Я пошёл в направлении, указанном Антониной.

А Наташка, когда я попросил её позвонить отцу, звонить не стала, а побежала в опорный пункт, который находится в пяти минутах от нашего дома. Гена прыгнул в машину, которая была тут же и помчался на выручку, предварительно вызвав наряд. Наташка тоже приехала с ним.

Подниматься в квартиру Гена ей запретил и велел оставаться в машине. Но тут из кустов снова выбежала Тоня и бросилась к машине. От неё Наташка узнала, куда пошёл я и самоотверженно бросилась за мной, велев Тоне подняться наверх и рассказать всё Гене и Хаблюку.

Я, пройдя по тропинке увидел Игорька и лежащую в беспамятстве Таню. Увидев меня, Игорёк достал револьвер. А тут и Киргиз подоспел и тоже достал пистолет. Чего хотел он, неясно, возможно, испытывал личную неприязнь к Игорьку или Татьяне. Мне его личность совершенно не знакома.

Наталья закричала, потому что думала, что я в опасности. Она получила по лбу и отключилась, а Игорёк выстрелил в Киргиза, бросил наган на землю и продолжил душить Татьяну. Я, соответственно, вступился за неё и вырубил его.

Вот такая версия. Немного путанная и не вполне логичная, но единственная, имеющаяся у следствия. С другой стороны, какой логики ждать от пьяного урода? Возможно, что-то прояснится, когда можно будет допросить девушек, но это явно не сегодня.

Ну, а для себя я делаю вывод, что Киргиз, скорее всего, использовал Игорька втёмную. Первый раз, когда тот ударил Таню, с подачи, кстати, Киргиза, был пробный. Эксперимент показал, что я приду на помощь. Ну, вот, а сегодняшняя драма должна была закончиться тем, что меня ожидала пуля. Правда, случиться это должно было прямо в квартире у Тани. Киргиз, я думаю, поджидал в подъезде. Но Игорёк пошёл вразнос и, поэтому пришлось перекраивать план операции на ходу.

Ну, и ещё один вывод. Если бы не Наталья, то, вполне возможно, вместо Киргиза в морге сейчас лежал бы я…

Из милиции я выхожу уже вечером и еду в областную больницу. В отделении я встречаю Гену. Вернее, не в самом, а перед дверью. Он сидит с понурым видом на потёртом диванчике.

— Ну, чего говорят? — спрашиваю я.

— Жить будет, — кривится он. — Сотряс небольшой. У тебя всё там устаканилось? Вопросов у следствия нет?

— Да вроде нет. Пройти-то к ней можно?

— Нельзя. Только здесь сидеть.

— А вторая как? Пронькина, которая.

— Она не здесь, в хирургии, наверное или травме… Ну, та вообще натерпелась, конечно, но ничего, поправится. Сейчас говорить не может, гортань пострадала, ну, и психика тоже, наверное.

Надо её предупредить, чтобы не говорила следователю о наших былых отношениях. Зачем лишние вопросы плодить…

— Ладно, Гена, ты иди, — предлагаю я. — А я тут подежурю. Спасибо тебе, что вовремя приехал.

— А тебе за своевременный сигнал. Наташку жалко только.

— Не то слово, — соглашаюсь я. — Она в какой палате, кстати?

— Да, вот здесь прямо, в первой. В отделение заходишь и вот её палата сразу.

— Соседей много?

— Нет, она одна там лежит, как королевна. Ну чё, правда подежуришь?

— Конечно, правда. Иди, отдыхай.

— В принципе врач сказал, типа ничего страшного, можно домой идти, завтра может её выпишут даже. Так что…

— Ничего, дядя Гена, я посижу.

Гена уходит, а я, приоткрыв дверь в отделение, некоторое время наблюдаю за первой палатой. Туда приходит медсестра, приносит таблетки, а вскоре уходит, и я слышу, как она желает Наташке доброй ночи и говорит, что утром снова придёт.