План D накануне (СИ)

Пришёл на встречу, и сразу готова первая фраза: «а гостиный двор что, закрыт?» А то как-то не по себе, некрополи наползли друг на друга, или это у него дождь не испаряется с сетчатки? Кресты по колено, неохота возиться со спецификацией размеров, однако так, должно быть, его видно издалека. Но почему именно здесь? на другое он, похоже, сегодня не разродится. Кажется, хламида продралась о шипы, когда он падал камнем сквозь невесомость, они уже как-то и не втягиваются, интересно, если его встретит сторож, он что-нибудь заподозрит? Ой, — неловко оступился и вывернул какой-то смехотворный обелиск, а семья покойного, надо думать, собирала на него деньги, а потом легла рядом, вот за теми оградами, что он ещё не разнёс, поворачиваясь на вой выпи или, может, банши. Интересно, если она ему споёт, в кого войдёт негативно окрашенный нарративный импульс и кто от него откинется назад с ветки? А здесь занятно, занятно, надо только оглядываться при помощи одной шеи, сохраняя гусеницы в покое; нет, кладбище и ночь, ну не странно ли? Видно, этот Николай вообще полон изврата, сейчас ещё прикатит со всей церемониальной помпой, а свой заказ и согласие продать душу, которая ему даром не нужна, прокричит, забравшись на крышу кареты.

Глава девятнадцатая

Атеистическая кампания

— …ха-ха. Возможности сейчас, сами понимаете, не те, что были раньше, стадионами поля сражений уже никто не измеряет. В данный момент, например, я слышу, как мальчишка орёт уже полюбившемуся вам герою:

— Эй, дед, — под одобрительный смех своих дружков, — да, ты, из-за кого шпики испаскудили всю парадную, а тыыыы во время томбы с Морфеем поощряемые свои пряди кидаешь поверх стёганых квадратов с утиным отвалом или суёшь под те?

Тут я вынужден заметить, что он начал отпускать бороду в день сорок пятой годовщины подписания акта о капитуляции Германии и с тех пор стриг только для придания формы.

— Над одеялом, малолетние вы подонки или кто вы там. И вы, когда борода пойдёт, на одеяло кладите.

— А какие предпосылки нам этому следовать? Не наше ли то право, идиопатическая оптация, тем более в ту пору, когда она уже?

Сегодня он вышел из дома рано. Во время войны, любая из которых оставляет детерминатив Сатаны и тяжёлые мысли на всю жизнь, а такая, где участвовал Иерусалим Петрович, гораздо сильнее прочих, и всё последующее бытие, если оно есть, тянется в тяжёлой ориентации на любой вид тогдашних взаимодействий, от гаубиц до телеграмм, он протёр бинтов на несколько тысяч вёрст, не желая делать хендехох, действие именно в такой формулировке. Опираясь на трость из рутения с набалдашником из детали от тоннельного комбайна, со всё учащающимся сердцебиением…

Солькурск если и изменился, то весьма неуловимо. Будущее ещё не настало. Сложные и многосоставные примеры, вот, допустим, эта необъяснимая хандра по поиску второго Гоголя. Искали, в основном, в трёх отбитых до поры до времени скверах. Ещё не такие уж мёртвые, они считали, что оболочка, достаточным образом сражённая метемпсихозом желаемой ими направленности, будет придерживаться виденного им при проезде два века назад. Что ни день брали в кольцо Первомайский парк у Знаменского собора и прочёсывали его, поднимаясь из Стрелецкой слободы и угасая на Красной площади. Раньше он знал все улицы, в голове по старой привычке, как только выступал из точки А в точку Б, в соответствии с планом Д, разворачивалась карта предстоящей местности, и на той пункты назначения, отмеченные красными звёздочками. Теперь, когда он пытался это повторить, всё чаще поблёскивала и пропадала стёршаяся уже топография довольно-таки долговечных норвежских ущелий.

Его родина теперь — это не архитектурные объекты на четыреста девяносто восьмом километре от МКАД, а комната с кроватью под повешенным углом ковром, застеленной пледом с тигром из химической ткани, шифоньер с чашками, два серванта с книгами и фотографиями, две обувные коробки с письмами и досье под шкафом, потёртый паркет, шторы на окнах из таких же пледов, одно время присылаемых на День Победы, чтоб вертолёты его не снимали, стол с трещинами в двадцати слоях лака, два стула с выцветшей и разъятой на нити обивкой, не ощущаемый им старческий запах.

Навстречу из «урбанических» рифтов высыпали сперва ночные подёнщики, а после их опоздавший добор. Таковых теперь насчитывалась ровно треть наймитов и теоретиков производства. Какой-то экономист разработал доктрину, доказывающую, что ночью их элукубрационные двухходовки решаются более продуктивно. Пройдя площадь Перекальского, он сел передохнуть в сквере у памятника человеку, считавшемуся духовным филантропом поисков Гоголя. Если бы тот пропал в пятидесятые, лучше после смерти Сталина, он нашёл бы его в квартал.

За серой пенепленной взвесью, неизвестно отчего сформировавшейся над губернией, солнце перевалило горизонт и тянуло теперь гравитационное мызгание, превращённое точно в хвост кометы, за водонапорные башни на улице Павлова.