План D накануне

Весь «Эмден» затаился за стенами, коренные жители устали и несколько раз нарывались на волны похлеще гона, туристы были наслышаны, но всё какие-то обрывки сплетен. Их священным местом считалась водонапорная башня, птицу уже заносило на поворотах, скоро придётся что-то решать.

Он всё же вернулся в зал с машиной, вяло раскрутил четвертьсферы, и с определённого мига стала ясна ситуация. Вдали от танцевальных клубов, паркетов, тяжёлых занавесей и мраморных бюстов его (ланарка) застала нужда; близко какого-то одинокого дерева в странной точке между пахотных земель, пастбища, сада, оросительного канала, железной дороги и бровки оврага.

— Крути-ка ты, парень, педали и ни о чём не думай, слишком уж много комбинаций противодействия, усиление потока и дефицита, и благорасположения, веретено их не плетёт судьбу, эй-эй, что за банальщина, оно констатирует, а, не имея страсти вовсе, подводит данную ситуацию хоть клонов, хоть биоформ, хоть одушевлённых предметов к началу этой развёрнутой рекомендации: крути педали, кто бы ты ни был. Вообще в чём идея-то, вот что неясно, ну фабрика, ну витамин, ну всем рады, но конфликт интересов здесь наращивался искусственно, а не случился сам собой. Это напоминает не радение за наполненность жизней всех расселившихся кругом нашего заповедного леса орд, а повторяющийся с каждым новым днём плебисцит, с утерянными, разумеется, вопросами на голосование, счетоводы спутались с инициаторами, все подныривают под электорат и крутят педали.

Следующий уровень:

— Отсутствие кого-либо в округе отнюдь не непреложный факт, в дикой природе даже своим глазам нельзя доверять, помешает и ещё как, ты сам создал это, похоронная яма и не требуется, может вляпаться юное создание с корзинкой ягод, а может вляпаться и возрадоваться некий высокородный копрофаг с егерями, ну это тебя уже заносит, да чтоб здесь кто-то прошёл, тысяча лет пройдёт, какая вокруг красота и первозданность, нетронутость плев, и это меня-то заносит? оно предоставит растениям один или несколько дефицитных элементов, станет ещё красивее, чем в джунглях вокруг безымянной реки в Бразилии, чем в аквариуме, в выгоревшей слесарной мастерской ангелов, я говорю об уважении себя, что у тебя в последнее время сделалось не позицией одного человека по отношению к другому, а, максимум, внутренним принятием доктором обстоятельств чьей-то там судьбы, да полно тебе, встал, штаны натянул и пошёл пританцовывая, не думая о всяких там ампулах и меркаптанах, ты, парфюмер Бернарда Пикара, встал, убрал за собой, сбил сонливость подтяжками, последней дыркой в ремне, во внутреннем кармане распадаются на волокна бигуди с именем производителя на каждом…

— Давай начистоту, ты где раньше был? Писал негативный и позитивный сценарии и потом передумал?

— Я не передумал.

— Какое нехлёсткое отрицание.

— Не на это я теперь настроен.

— Слушай, а полагать себя борцом — это ты сам придумал?

Норд1671 соображал из последних сил, у него вены взбухли, две-три поперёк лба, бог хитрит, авансов едва ли дождёшься, чувствовал, что ввязывается в чью-то игру, может, и большую, возможно, и они в кругу детерминизма, и даже не ради достижения своей цели, он толком уже и не помнил о ней. Даже не по воле этих завуалированных игроков, а благодаря какой-то скользкой, неизъяснимой хитрости-мимесису, гладящей по голове в поисках рожек и питающейся мусором из-под клавиш чьей-то «Олимпии».

— Ох уж этот нонконформизм интеллектуала… Так вот, я шепну тебе имена дежурных, пойдёшь к ним и… тут ты должен будешь что-то придумать.

— Ну это вообще не напоминает чёткие инструкции.

— Ладно, уел. К тому же придётся выкрасть у одного ключи, да, без кражи ключей в таких делах ничего не выгорает.

— Как образ святого от драконьего пламени?

— От второй ниши справа, из которой ещё протаскивает молекулами осмия, двери первая, третья и напротив третьей.

Едва снова не потерял сознание у него на глазах, это могло бы гибельно сказаться на успехе предприятия. Поэтому сполз по стенке только в коридоре.

Понятно, что там была Ялтинская киностудия, наследие Ханжонкова, эта универсальная мачта и прочее, эта импрегнация дореволюционной России, ощутив которую я тогда сказал себе, эге, это неспроста. Но студия мне сразу не подходила, там я не чувствовал, что после съёмок смогу совершить монтаж. А вот Крым подходил.