План игры

Старлей поднял правую руку, коснулся троеперстием лба под козырьком фуражки, опустил сжатые в щепотку пальцы на уровень груди, поднес к правому плечу и… скривил лицо.

– Дурень безмозглый! – сердито прошипел он, хватаясь обеими руками за руль. – В бабкины сказки поверил, лопух!

Мухортов долго костерил себя на чем свет стоит. Когда запал праведного гнева кончился, он выдохнул и стал думать, что бы это могло быть. Размышления привели к парадоксальному выводу – он видел торнадо. Давным-давно в одной из научно-популярных книжек участковый читал о таких погодных явлениях. Автор со знанием дела утверждал, что чаще всего торнадо резвятся вблизи южных морей и океанов, но, при совпадении определенных условий, могут возникнуть и в северных широтах. Причем как внезапно появиться, так и неожиданно пропасть из виду. Сегодня ему выпала редкая возможность стать свидетелем подобного чуда и, вероятно, выиграть главный приз, если бы он заснял воздушный вихрь на телефон.

С недавних пор на одном из областных сайтов объявили конкурс на лучшее мобильное видео. Победитель получал новый смартфон последней модели, правда, марка аппарата не уточнялась. Участкового это особо не волновало. Важнее всего для него был реальный шанс схватить удачу за хвост, а он, к сожалению, его упустил. Или нет? Что, если кто-то из студентов заснял смерч на телефон? Они ж наверняка не знают о конкурсе, так что возможность побороться за приз остается. Главное, заполучить этот ролик, и он знает, как это сделать. Мухортов прибавил газу. Двигатель довольно зарычал, «Нива» резвее покатила по кочкарнику грунтовой дороги.

Солнце давно скрылось за горизонтом, когда старший лейтенант подъехал к деревне и пересек ее от края до края. К тому времени небо слегка потемнело и окрасилось алым над шумящим еловыми лапами и авангардом кустарника лесом. Больше ничего не указывало на скорое наступление ночи. И все же Валентин взял из машины фонарь. На всякий случай. В лесу встречались такие места, куда солнечные лучи даже в разгар летнего дня не особо проникали из-за густого растительного полога.

Он хлопнул дверцей и зашагал к опушке, но на полпути замедлил шаг: едва уловимое чувство тревоги затрепыхалось в груди ночным мотыльком. Валентин остановился. В воздухе как будто витало ощущение близкой опасности. Он повернулся лицом к деревне и замер, словно собака на охоте. Глаза настороженно заскользили по сторонам. Слух обострился. Участковому казалось, он способен уловить любой, даже едва различимый шорох, но в том-то и дело, что, сколько он ни прислушивался, его уши не различали ничего, кроме звуков природы. А ведь раньше здесь по вечерам брехали собаки; мычала, кудахтала и блеяла домашняя живность; гремели колодезные цепи, когда хозяйки набирали воду; скрипели и хлопали калитки; звучали звонкие голоса молодежи и приглушенный говор жителей постарше.

Мухортов медленно двинулся к первому от околицы жилищу. За аккуратно выкрашенным в оливковый цвет забором шелестела листвой сирень. Кустарник так сильно разросся, что за зеленой ширмой виднелся только верх рубленой стены и дощатый фронтон с крохотным оконцем посередине. Валентин подошел к калитке, но, прежде чем войти в палисадник, хрипло поинтересовался:

– Есть дома кто-нибудь?

Тишина в ответ.

Участковый подождал несколько секунд, положил руку на шершавые торцы штакетин и потянул калитку на себя. Певуче заскрипела пружина, ворчливо взвизгнули петли. Звуки показались Валентину зловещими. Он шагнул на бетонную дорожку, придержал дверцу рукой, чтобы не сильно стукнула, и направился к дому.

Валентин остановился возле собачьей будки. Цепь железной змеей валялась рядом с перевернутой вверх дном жестяной миской. Одним концом она крепилась к стене будки, другим, через карабин, соединялась с порванным ошейником. Пятна свежей крови густой россыпью темнели на дорожке и земле перед песьим домиком. Ни самого пса, ни фрагментов его тела поблизости не было.

Около сплюснутой в блин посудины лежали остатки опрокинутой каши: желтоватая кучка с отпечатком босой ступни посередине. След по форме напоминал человеческий, но был неестественно узким и сильно вытянутым в длину.

Валентин на ощупь снял хлястик со шпенька, отогнул крышку кобуры и положил ладонь на рукоятку табельного пистолета. Холод металла и шершавый пластик боковых накладок придал уверенности. Стараясь шагать бесшумно, Валентин осторожно приблизился к окну, привстал на цыпочки и заглянул в дом.

Хозяин жилища лежал на полу. Над ним, опираясь одной длиннопалой рукой на лицо мужчины, а другой на его плечо, нависло бледнокожее тощее создание. Лица у него как такового не было. Рот закрывала кожистая перепонка. Крохотные глаза, по паре в два ряда, располагались по бокам от тонкого, чем-то похожего на хоботок гигантского комара носа. Кончик этого «хоботка» глубоко вонзился в горло жертвы. Внутри него булькала кровь и по исходящей из затылка, похожей на кишку полупрозрачной трубке поступала в пронизанный кровеносными сосудами кожистый мешок на спине твари.