План первого лица и второго

Он закурил, и в комнате появился дым как раз посредине между потолком и полом. И все, что было ниже дыма, относилось к земле: стол, стулья, пластинки на полу; а все, что было выше: полшкафа, книжные полки - относилось к небу. И он как раз подстриг ногти, и она смяла задники инфузории "туфельки", потому что круглое зарешетчатое окошко, выходящее из туалета в ванную, выходящее из ванной в туалет, было луной всегда. В туалетном полушарии - зрительный зал, рассчитанный на сто двадцать мест. "Лифт на ремонте", "Меню школьника" - все это висело на стенах и соответствовало зрительному залу, лифту на ремонте, меню школьника, а в ванном полушарии она сидела на борту ванной - "не бойся, я подстриг ногти" - далеко-далеко от прозрачного мешка с грязным бельем, и по дну ванной шла лунная дорожка, пересеченная одним волосом, и она, может, успела еще спросить про заусенцы, но он не ответил.

Из подъезда они вышли вместе, кое-как простились. Ирра зашла в телефонную будку и просадила там несколько двушек. В общем, ей не понравилось то, что ей предложили, но как-то особенно деваться было некуда, и она согласилась. "Зайдешь и пообедаем здесь, потом заедем к ним, а потом оттуда уже все вместе поедем". - "Куда?" - попыталась выяснить она. "А может, никуда, может, мы тут останемся, тогда они приедут сюда". Когда она приехала, они уже приехали, а хозяин наоборот уехал, "сейчас вернется". О фамилиях не могло быть и речи, но, безусловно, их как-то звали. После такого прекрасного обеда и вина сразу же друг друга очень полюбили и пошли гулять. Но как только вышли на лицу, всем захотелось разное: ей захотелось ("мне велели, мне нужно во что бы то ни стало") зубную пасту, ему захотелось капустки, а вот ему-то захотелось белую собачку. Его желанию возмутились: "Какая может быть белая собачка на ночь глядя!" Но осмотрелись и оказалось, что действительно уже "на ночь глядя", и капустка и паста закрыты, а белая собачка? "А белая собачка, - сказал он,лежит тут рядом на помойке совсем еще хорошая".

На помойке они подарили друг другу подарки и разошлись совершенно счастливые по домам.

Она расковыряла ключом замочную скважину, но дверь все равно не открыла. Он впустил ее. И тут до нее дошло: что это не он, то есть кто же?

- Тоестьлстой, - представился.

Она машинально отдала ему подарок, спохватилась, но было уже поздно. Тогда она сказала:

- Это как раз вам.

- Спасибо, - сказал Тоестьлстой, - а что это такое?

Ирра не знала, как это объяснить и сказала:

- Это просто такая вещь.

Он рассмотрел получше и еще раз сказал: "Спасибо". "Додо" не выговаривалось, но он понял ее, когда она спросила: "Где же он?"

- Он скоро вернется,- сказал Тоестьлстой.

Распределили комнаты, то есть комнату и кухню. Ирра осталась в комнате, Тоестьлстой ушел на кухню. Улеглись. Додостоевский вернулся поздно ночью, все понял, и на кухню не пошел, чтобы не будить, а пошел в комнату, чтобы будить. Будить не пришлось, Ирра не спала.

- Что все это значит? - спросила она.

- Ему негде жить, он будет жить здесь.

- А раньше он где жил, на луне?

- На луне.

Они проснулись утром, когда Тоестьлстого уже не было, он ушел.

- Куда? - спросила Ирра.

- Жалко, что он ушел, я хотел, чтобы мы все вместе поехали в лес.

И Тоестьлстой вернулся с хлебом.

- Хорошо, что ты вернулся, сейчас поедем в лес, - сказал Додостоевский.

- На автобусе? - спросила Ирра.

- Может быть, на автобусе. А почему ты не веришь?

На автобусной остановке стояли, тояли, ояли, яли, ли и замерзли. Автобус промазал мимо них, но сесть удалось. Поехали параллельно горизонту. По этой полосе почти не ходили люди, зато там было много ям и горок. Над этой местностью поднимались пузырьки, как от газированной воды, которые были каплями на солнце. В то же время там рыскали бабушки, и все вместе было, как стихи. Автобус остановился, и все пассажиры стали смотреть в окно, и все до одного обратили внимание, кто выходит у леса. Перешли дорогу и лес тут как тут. Какие-то равнобедренные пригорки, зайчики, была речка, в ней мог купаться, кто хотел, но никто не хотел. Не было слышно ни одного выстрела. По лыжне катались прямо в сапогах, можно было бы еще и петь. Все удовольствия были получены, быстренько отряхнулись от снега, и поехали в гости обедать.

На обед было все самое хорошее. Вышли из гостей поздно вечером и увидели этот же развратный, но совершенно пустой автобус. Нельзя было в него не сесть. Сели и опять поехали в лес.

- Как красиво,- машинально повторила Ирра ту же самую фразу, что и днем. Но красиво в лесу не было.

- Не пойдем за той парочкой, - показал машинально Додо рукой на ту парочку, которая была здесь днем.

- Подождите меня,- сказала Ирра, как только они миновали овраг, в который кубарем скатывались дети, как днем, - я сейчас.

Она отошла в сторонку и сделала "сейчас". Потом познакомились.

Додо сказал, что они с Т.е. познакомились через другого приятеля, не через того, который умер, хотя почему-то считается, что через того.

- Кем считается? - спросила Ирра.

- Ты уже спрашивала об этом,- сказал Додостоевский, - сколько можно спрашивать.