План спасения СССР

Коляска, хрустя крупным песком, круто вывернула из липового тоннеля и подкатила к парадному крыльцу. Дом смутно рисовался в толще тумана. Трехэтажное массивное здание с белыми оконными переплетами.

На крыльце стоял невысокий плотный мужчина. Даже в темноте было видно, до какой степени он лыс. Он кутался в клетчатый плед, в правой руке держал большой стеклянный фонарь.

– Ну вот, джентльмены, – с непонятным облегчением сказал сэр Эндрю, – добро пожаловать. Человек с фонарем-это Эвертон, дворецкий. Пять поколений в доме и все такое. Прислуги у нас тут немного, да и та приходящая. Из деревни, которую мы проезжали. Гринхилл, кажется. Эвертон первым обнаружил, что с отцом что-то неладно.

Холмс прямо на крыльце провел первый допрос.

– Итак, вы первый, кто увидел труп?

– Не совсем так, сэр. – Голос из массивной головы, влажной от ночного тумана, шел на удивление тонкий, почти писклявый.

– Поясните.

– Как всегда, в шесть часов я принес милорду его чай. Он не ответил на мой стук. Я стучу особенным образом, милорд прекрасно его знает. Я постучал еще раз, громче. Никакого ответа. Тогда я нажал на ручку двери. Она была заперта. Меня это насторожило, у милорда не было обыкновения запирать дверь кабинета изнутри. Кроме известных случаев. То был не известный случай.

– Вы имеете в виду визит женщины?

Дворецкий потупился и деликатно отвел взгляд.

– Проводите нас туда.

Кабинет располагался на втором этаже. Вдоль широкой ковровой лестницы ступенчато висели темные портреты былых владельцев Веберли-хауса. На площадке меж этажами в эту благородную когорту вдруг влезла громадная кабанья морда. Ничего не сказав по поводу людей, Эвертон счел необходимым объясниться по поводу животного:

– Охотничий трофей милорда.

Далее опять шли портреты.

Когда поднялись на второй этаж, Эвертон кивнул влево.

– В той части коридора комнаты сэра Гарри и сэра Энтони.

– Мне хотелось бы поговорить с ними немедленно, – сказал сыщик.

– Боюсь, это невозможно, сэр. Сэр Энтони уже лег. Он всегда ходит к заутрене и поэтому ложится засветло. А сэр Гарри еще не встал, он работает до рассвета и спит, пока не стемнеет.

– Судя по тому, что вы говорите, вы никогда не собираетесь все вместе?

– В каждой семье свои странности, – с достоинством заметил сэр Эндрю.

Переложив фонарь из правой руки в левую, Эвертон нажал ручку двери и произнес торжественно и скорбно:

– Кабинет милорда, джентльмены.

Кабинет был похож на кабинет. Фонарь, поставленный на письменный стол между бронзовым подсвечником и сандаловой папиросницей, едва-едва добрался своим бледноватым светом до окраин помещения. Давало знать о себе золото на книжных корешках в шкафу до потолка. Голая статуя, венчавшая полуколонну в углу у окна, показала только колено, локоть и локон.

– Кто же первым увидел труп?

Сэр Эндрю задумчиво выпятил губы.

– Трудно ответить на ваш вопрос со всей точностью. Эвертон, обнаружив, что дверь кабинета заперта изнутри, позвал меня. Затем появились Гарри и Тони на звук наших голосов. Затем Яков с инструментами, он лучше всех знает, как обращаться с замками. Когда он взломал замок, мы все вместе вошли внутрь.

– Что же вы увидели?

У сына перехватило горло, дворецкий пришел ему на помощь.

– Милорд лежал здесь, на ковре, на левом боку. В правом виске у него была дыра.

– Дыра?

– Точнее сказать, дырочка, сэр. Как от пули.

– Кто обнаружил пистолет?

– Пистолета нигде не было. Мы все осмотрели внимательнейшим образом.

– Кто-нибудь мог его незаметно вынести?

– Исключено, – вступил в разговор сэр Эндрю, – никто не выходил, пока мы не завершили поиски.

– Хорошо. Окна?

– Окна? Ах, да. Окна были закрыты на все шпингалеты, портьеры были опущены, как сейчас. Отец боялся сквозняков.

Холмс подошел к холодному камину и заглянул в него.

– Мы тоже подумали о дымоходе, мистер Холмс. Но там толстая решетка на высоте четырех футов. В старину так часто делали. Через нее даже утке не влететь.

Холмс выпрямился.

– Дверь была заперта изнутри на ключ?

– Не только на ключ, но и на задвижку. Яков очень ругался, когда все это пришлось расковыривать.

– И вы вызвали полицию?

Сэр Эндрю кивнул.

– Немедленно. Сначала деревенского констебля. Еще до того, как он прибыл, Гарри посоветовал телеграфировать в Лондон, в Скотланд-Ярд. Мы не стали прикасаться к телу. И послали за местным врачом, мистером Бредли.

– Это тот пожилой господин с рассеченной губой и в пенсне, что стоит у меня за спиной?

Толстяк доктор окончательно вошел в кабинет, виновато при этом покашливая. Холмс тут же обратился к нему, не давая присутствующим тратить время на восхищение своей проницательностью:

– Что показало вскрытие, мистер Бредли?

Толстяк тщательно поправил пенсне, как будто его неуверенное положение мешало ему говорить.

– Повреждения были весьма характерными. Мне приходилось сталкиваться с подобным. Я был полковым хирургом в действующей армии.

– Лет двадцать назад?

Снова возня с пенсне.

– Откуда вы знаете?

– Извините, но сейчас в вашем облике нет ничего такого, что напоминало бы о действующей армии. Не обижайтесь и скажите мне лучше, из чего был, по вашему мнению, произведен выстрел.