Планета для робинзонов

— Нет, — с сожалением сказал он, — не получится. Надо около двух кубометров газа… А наша установка может дать только двести граммов в сутки…

— Жаль… Впрочем, это тоже не вариант. Вроде мы действуем их же методом… Из-за угла… Но все-таки газ ты понемножку делай… Вдруг пригодится где-нибудь…

— А если… — начал ещё кто-то, но в этот момент в кают-компанию ворвалась Ингрид:

— Франсуа! — закричала она Дюма. — Амрита сообщает, что она что-то нашла и просит срочно прилететь!

— Андрей?

— Она не сказала. Сказала только — пусть срочно вылетает. И пусть возьмёт сверхполный запас энергии. Слышимость очень плохая… Они тебя ждут, и она назвала цифры координат.

— Мой вибролет на ходу, капитан! — сказал Каури.

— И мой! — добавил Ежи…

— Нет, Каури, — решил Дюма. — Ты много летал вчера. Я полечу вместе с Ежи. Отдыхай пока. Когда вернусь, снова будем думать, что делать!

АНДРЕЙ И ВАЙЛИТ

Общество развитого коммунизма немыслимо без высокой личной морали каждого его члена, высочайшего уровня медицинского обслуживания и полной автоматизации производства… Автоматика уверенно войдёт в быт человека, во все области его деятельности.

Т. Маттикайнен

1

Ярко пылающий диск звезды медленно опускался за далёкие горы. Длинные тени неторопливо ползли по песчаной равнине. Вот они коснулись блестящей стрекозы вибролета, странно завалившейся на бок, и постепенно покрыли её целиком. Вскоре последние лучи сверкнули между отдалёнными вершинами. Некоторое время небо над горами ещё светилось, потом яркие краски заката потухли, и воцарилась ночь.

Тяжёлый, накалённый за день воздух устало прилёг к пескам, постепенно отбирая у них накопленное за день тепло.

Прошло несколько часов. Стало заметно холоднее. И только теперь внутри вибролета впервые слабо пошевелился человек. Он лежал — в кресле пилота, неудобно откинув голову на спинку. Тонкая струйка крови, начинавшаяся где-то под, волосами, застыла на левой стороне лба. Левая рука странно повисла вдоль тела.

Андрею грезилось, что он спит в палатке на берегу озера. Опять, как когда-то на Земле, Герман во сне навалился на левый бок и придавил руку, а Ежи ни свет, ни заря побежал купаться и не закрыл за собой вход. И теперь утренний холод обжигает не прикрытые одеялом ноги. Андрей слегка пошевелил ногами. Это не помогло. Тогда он пошарил рукой, чтобы нащупать конец одеяла, и одновременно попытался высвободить левую руку… И в тот же момент острая боль рванулась из предплечья, отозвалась в боку и голове, заполняя все его существо и заставляя забыть о холоде.

Глаза Андрея широко раскрылись. Почти прямо перед собой он увидел перекосившуюся приборную доску. Циферблаты светились.

И Андрей вспомнил все.

Маршрут подходил к концу. Уже скоро ожидался перевал, где он совсем недавно перелетел хребет. Мотор мерно гудел, жёлто-серые пески пустыни неторопливо проплывали внизу. Мёртвые, безжизненные пески. Гладкая, ничем не нарушенная поверхность: ни следа зверя, ни колеи от колёс. На Земле пески пустынь всегда Хранят какие-то следы, Здесь этого не было. Андрей ещё подумал, что летать в эту сторону больше не придётся. Хребет не пропускает влажный ветер с севера, и ничего интересного можно не ожидать.

Вот и перевал. И тут вдруг все нарушилось.

Откуда-то донёсся глухой, резкий, как выстрел, звук, как будто лопнул гигантский мяч, и тотчас же на вибролет обрушился вихрь. Он подхватил лёгкую машину как былинку, швырнул вниз и в сторону. С большим трудом Андрею удалось выровнять машину. Поток внёс вибролет в ущелье. Скорость ветра была такова, что Андрей и не пытался противостоять ей. Он попробовал подняться вверх, чтобы выйти из потока над ущельем. Машина тяжело повиновалась ему. И тут он увидел, что на крылышках и корпусе начала нарастать тоненькая корочка льда.

В кабине было сравнительно тепло. Снаружи же бушевал ледяной ветер. Убедившись, что вверх подняться нельзя, Андрей направил машину вперёд, по ветру.

— Только бы не врезаться в какую-нибудь скалу!

Сколько продолжалась эта круговерть? Наверное, долго. Бот, наконец, окончилось ущелье. Поток нёс тяжёлую непослушную машину вдоль хребта. Справа снова потянулись безбрежные пески.

— Там ветер должен быть послабее, — решил Андрей и стал потихоньку забирать вправо. Скоро он почувствовал, что ветер стал слабеть. Ещё немного… И это уже не шквал. Просто сильный, но довольно ровный ветер. Но тут…

Слеза, далеко от Андрея, так что он и не обратил на неё внимания, перед потоком встала громадная, почти отвесная стена. Ветер разбился о её грудь и рванулся в сторону. Стрекозу подхватило, швырнуло несколько раз, закрутило, закружило в разные стороны… Андрей помнил, что сильно ударился головой, и все исчезло…

Он снова посмотрел на приборы. Что это? У него включён автомат? Ни один вибролетчик его квалификации не сделал бы этого!