Читаем Планета «Юлия Друнина», или История одного самоубийства полностью

— Единственное, что меня побудило это сделать, — желание защитить нашу армию, интересы и права участников Великой Отечественной войны и войны в Афганистане.

Когда же она поняла, что это бесполезно, ничего существенного для этого сделать невозможно, она перестала ходить на заседания Верховного Совета, а потом и вышла из депутатского корпуса…

О ее душевном состоянии лучше всего говорит одно из писем, написанных перед уходом из жизни: «…Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире такому несовершенному существу, как я, можно, только имея крепкий личный тыл…»

Ю. Друнина и дочь Лена


Ю. Друнина


* * *

Я знаю, что Алексей Яковлевич Каплер относился к Юле очень трогательно — заменял ей и мамку, и няньку, и отца. Все заботы по быту брал на себя. Он уладил ее отношения с П. Антокольским и с К. Симоновым. Он помогал ей выйти к широкому читателю. При выходе ее книг он даже объезжал книжные магазины, договаривался о том, чтобы они делали побольше заказы на них, обязуясь, в случае, если они будут залеживаться, немедленно выкупить их. Так, во всяком случае, мне сказали в магазине «Поэзия»…

Но самое главное — он сумел приучить ее к постоянному литературному труду. Если прежде она писала от случая к случаю, по вдохновению, то теперь она стала много и упорно работать все время. Расширился не только круг ее тем, но и жанров: она обратилась к публицистике, к прозе.

Ю. Друнина и А. Каплер


А если посмотреть ее двухтомник, вышедший в издательстве «Художественная литература» в 1989 году, то окажется, что с 1943 по 1960 год, то есть за семнадцать лет, она написала вдвое меньше стихов, чем за такой же следующий отрезок времени. А если к этому прибавить написанную в эти же годы прозу, то получится, что ее «производительность» возросла вчетверо, а то и впятеро…

Но после смерти Каплера, лишившись его опеки, она, по-моему, оказалась в растерянности; у нее было немалое хозяйство: большая квартира, дача, машина, гараж — за всем этим надо было следить, постоянно прилагать усилия, чтобы поддерживать порядок и состояние имущества. А этого делать она не умела, не привыкла. Ну а переломить себя в таком возрасте было уже очень трудно, вернее — невозможно.

Вообще она не вписывалась в наступавшее прагматическое время, она стала старомодной со своим романтическим характером.

У Юли есть стихотворение «Кто говорит, что умер Дон Кихот?..». В какой-то степени и она оказалась им в нынешней обстановке…

Юля быстро растеряла тех знакомых и друзей, с которыми общалась при Каплере. А новых, по сути дела, не завела. Дружила она со вдовой поэта Сергея Орлова Виолеттой, но она одна не могла ей заменить всех…

Как это ни печально, имея столько друзей-читателей, она была одинока.

А предположение, что будь кто-то рядом с ней в самый критический момент, несостоятельно, оно ничего не могло изменить: она приняла решение. А свои решения она привыкла выполнять.

Это не случайная вспышка отчаянья. Все было предусмотрено и продумано до мелочей.

Она написала едва ли не десять писем: дочери, внучке, зятю, подруге Виолетте, редактору своей новой рукописи, в милицию, в Союз писателей. В письмах никого ни в чем не винила.

На входной двери дачи (где в гараже она отравилась выхлопными газами автомобиля) Юля оставила записку, обращенную к зятю: «Андрюша, не пугайся. Вызови милицию, и вскройте гараж».

Все было учтено, все было благородно, красиво и романтично…

Как романтик, она нередко писала о Космосе, о необъятной Вселенной:

В каком-нибудь неведомом годуСлучится это чудо непременно:На Землю нашу, милую Звезду,Слетятся гости изо всей Вселенной…

Или:

Звездный путь!.. И он сегодня начат.Здравствуй, сказка детства! Я гордаТем, что мне приходится землячкойТолько что рожденная звезда!

А землячкой ей стала не звезда, а планета. Другая планета. Крымские астрономы Николай и Людмила Черных открыли новую малую планету, получившую порядковый номер 3804, и назвали ее именем Юли. Это не только естественно вписывается в ее жизнь, но и говорит о том уважении и любви, которые живут в сердцах ее читателей и почитателей.

Юлия Друнина

Стихи

Ю. Друнина


«Качается рожь несжатая…»

Качается рожь несжатая,Шагают бойцы по ней.Шагаем и мы — девчата,Похожие на парней.Нет, это горят не хаты —То юность моя в огне…Идут по войне девчата,Похожие на парней.

1942

«Я ушла из детства…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное