Планета каторжников

Вот это была гонка! Наши с Петровичем выносливость и умение передвигаться по пересеченной местности, рядом не стояли со способностями Гриши. Он шел легким, быстрым шагом, спокойно проходя сквозь чахлые заросли молодых деревьев и кустарника. А мы еле поспевали за ним. Лес не был настолько густым и заросшим, чтобы мы не могли продвигаться по нему, но даже чахлые заросли младших братьев лесных великанов, возвышающихся над нами, серьезно препятствовали первоначально взятому темпу движения. Ни Петрович, ни я не спрашивали, куда нас ведет наш следопыт. Просто доверились чутью лесного жителя.

Дважды он останавливался, поджидая нас, давая передохнуть, а затем опять устремлялся вперед. Некогда было созерцать, окружающий пейзаж, я только оптимистично отметил, когда оскользнувшись на влажной глине, с плеском упал в один из многочисленных ручьев: «От жажды мы не умрем» и побежал дальше, догоняя своих приятелей…

Через четыре часа кросса по пересеченной местности заросли впереди стали гуще, а большие деревья наоборот расступились, пропуская сквозь кроны свет заходящего солнца. Проломившись, сквозь невесть откуда взявшийся тростник, мы оказались на берегу небольшого лесного озера. Я на секунду замер любуясь, красотой пейзажа. Ярко–желтый тростник на фоне светло-зеленого зеркала прозрачной воды, выглядел нарисованным красками, с картины древних мастеров. Над озером летали мохнатые, синие бабочки. Стояла тишина. Гриша первым нарушил предвечерний покой лесного озера. Резко бросившись в прибрежный тростник, он скомандовал: «Быстрей за мной, флаеры уже на подлете». Только через минуту мы поняли, что он задумал. Взяв в рот стебли полого тростника, мы полностью укрылись под слоем воды среди слегка колышущихся прибрежных зарослей. Вода была теплой, а тростник мерно колыхался под тихим ветерком, создавая дополнительные помехи. Так, что с помощью датчиков обнаружения, нас вряд ли бы заметили. Так и случилось. Два флаера прошли над нашими головами на высокой скорости в сторону ярмарки и больше не показывались… Подождали еще с полчасика, а затем выбравшись на берег стали готовится к ночевке. Костра мы естественно не разводили. Перекусили каменными галетами, которые составляли основной рацион суточного пайка и улеглись спать. С наступлением ночи лес ожил звуками. Из зарослей доносились шорохи и крики ночных животных. Какая-то птица, облюбовав наше озерко, глухо выла под самым ухом, не давая нам с Петровичем уснуть. В отличие от нас, Гриша, свернувшись калачиком на подстилке из сухого тростника, сразу стал мерно посапывать. Войтов ворочался, с боку на бок и не в силах уснуть, наконец, шепотом, спросил: – Как думаешь, у тайника, нас засада ждать будет?

– Вряд ли – ответил я позевывая. – Кладовщики, люди не глупые. Зачем им подставляться из-за какого-то бластера, в котором то и зарядки хватит всего на несколько минут боя.

– Да действительно. – Петрович замолчал и я уже начал засыпать, когда он опять спросил: – Как мыслишь, куда нам лучше податься?

– А. что тут думать? В рабы я не собираюсь подаваться. Чтобы жить в джунглях, у нас нет даже элементарных вещей. Слов нет, Гриша и без них нас прокормит. Но, через полгода живя втроем, мы просто озвереем. Придется нам напасть на какое-нибудь ранчо. Освободим рабов, захватим оружие, какое имеется, и сколотим банду. Надеюсь, с нами потом будут считаться.

– Хорошая идея, главное чтобы до ранчо, нам дали добраться – согласился со мной Петрович и, отвернувшись от меня, через секунду захрапел с переливами. Мерзкая птичка, оглушительно воющая в надежде нас запугать, сама устрашилась громкого храпа моего приятеля и, снявшись с места, исчезла под пологом леса.

***

Лишь солнце поднялось из-за деревьев, мы двинулись дальше в направлении брода. Заблудиться мы не боялись, слишком долго в нас с Петровичем вбивали науку выживания в джунглях, а Гриша в них родился. За вчерашний переход мы с Петровичем кое-что вспомнили из своих прежних навыков и теперь почти не отставая, двигались вслед Гриши. Под пологом леса было сумрачно и душно от запаха прелых листьев и влажно – теплых испарений поднимающихся от земли.