Планета-казино

"Если вы дошли до финала,

это еще не значит, что вы пбедили".

И-Лим

Эйлана была на седьмом небе от счастья: этот мерзкий и нахальный майор не смог противостоять ей в полуфинале! Жалкий эльсинорец! Разве он годиться хоть на что-нибудь?

Впрочем, сама игра была не из легких — нужно было балансируя на прыгающей ленте, дотянуться до парящего в пустоте кристалла, руками не достать, только силой мысли, и все-таки она справилась. Эльсинорец выглядел слишком неуклюжим, чтобы состязаться с соланийкой; он с огромный трудом, по крайней мере так казалось, пытался удержаться на своей площадке и, вероятно, даже не помышлял о победе.

И все же Эилана была удивлена: второй полуфинал выиграл Чинке, а это означало, что ей не придется бороться с Предводителем Игроков Мелии.

С благоговейным трепетом она ожидала последнего дня Игр — всего один шаг отделял ее от победы и колоссального приза — ЖЕЛАНИЯ!

Игры того стоили, теперь Эйлана прекрасно понимала, почему на Мелию стекались игроки всех мастей и рас. Кому же не хочется попытать счастья в столь удивительном состязании и получить великолепнший из призов!?

— Эйлана, ты прекрасна, как никогда, — Клинк расточал комплименты перед соланийкой буквально на каждом шагу. — Ты обязательно победишь.

— Но Чинке…

— Чинке — слабак. Я не представляю, как он ухитрился выиграть у И-Лима, скорее всего ему очень крупно повезло. Но тебе-то он точно проиграет.

— Но я даже не знаю, в чем заключается последняя игра, — Эйлана, наконец, смогла выговорить то, что беспокоило ее больше всего.

— Этого никто не знает, — произнес Клинк.

— Кто хочет — тот знает, — Жак, стоя в сторонке, насмешливо потягивал через соломинку очередную алкогольную смесь. Рядом с ним пристроился кунукугур, также что-то методично пережевывающий.

— Ты знаешь? — соланийка даже не пыталась скрыть своего негодования. — И ты мне ничего не сказал и даже не намекнул!?

— Не хотел тебя перегружать излишней информацией.

— Негодяй!

— Так думает половина Мелии.

— И я тоже! — вставил словечко Клинк.

Кунукутур скосил один глаз:

— Неужели я имею честь лицезреть того самого чиуанина, чей кодовый индекс КЛИНК? Жак, это правда? Могу я верить собственным глазам?

— Да, да, Фюро, — отозвался Жак. — Он самый. Можешь даже похлопать его по спине.

— Дружески? — уточнил Фюро.

— Конечно, ведь наш приятель Клинк должен немедленно явиться к майору Хорсеру, — произнес плутонит.

— Чго? — переспросил Клинк.

— Вот приказ, — Жак протянул чиуанину запечатанный в пластик приказ Хорсера.

— Но..- пытался возразить Клинк.

— Немедленно! — Жак повторил это слово с особым наслаждением.

— Прости, дорогая, — Клинк повернулся к соланийке, — но я вынужден тебя покинуть.

— Но ведь через несколько минут будет объявлен финал!

— Извини, я не смогу на нем присутствовать.

— Ты уходишь?

— Таков приказ Хорсера.

— Хорсер! Хорсер! — вскипела соланийка. — От вас только и слышишь об этом треклятом майоре. Я обыграла его в полуфинале! Я лучше него, я выше него!

— Тебе лучше уйти, — шепнул Жак на ухо Клинку. — Самое время.

— Кто такой вообще этот майор?! — продолжала возмущаться соланийка. Она даже не заметила, как Клинк удалился. — Что он себе позволяет? Что он возомнил о себе? Раздает приказы направо и налево!

— Работа у него такая, — непринужденно проговорил Жак.

Взгляд Эйланы вновь коснулся плутонита и кунукугура:

— А вы — двое наглецов, каких свет не видывал! Жак, ты — чудовище! Мерзавец, негодяй, мошенник!

— Бедноватый лексикон! — ехидно произнес Фюро. — У сестричек он разнообразнее.

— Пойди лучше займи нам места в партере, — ответил Жак. — Мне еще надо перекинуться с Эйланой парой слов с глазу на глаз.

— Сделаем, — кунукугур скрылся в дверях Финального Зала.

— Негодяй!

— Боюсь, Фюро прав насчет твоего лексикона, — улыбнулся плутонит. — Ты оскорбляешь меня одним и тем же словом уже в третий раз за десять минут.

— Ты это заслужил!

— А ты заслужила вот это.

Жак резко шагнул к Эйлане, схватил ее за руки и поцеловал. Эйлана застыла, как зачарованная, на какой-то миг она заглянула в глаза плутонита — серые, с черно-матовым блеском — в них беззвучно хохотала холодная душа Жака.

— Прощай, любовь моя, тебе пора на игру, — Жак буквально втолкнул соланийку в коридор, ведущий на сцену Финального Зала.

— Теперь я не завидую Чинке, — приговаривал плутонит поспешно направляясь к своему креслу, — Ох, как не завидую…

Гневный вопль замер на устах соланийки. Волна лютой ненависти захлестнула ее полностью. Ведь она даже не могла дать пощечину этому проходимцу и наглецу, из состояния шока ее вывел призывный звук гонга.

Финал! Это слово молотом отдалось в голове соланийки, Это же ее финал! Она едва не бегом — настолько, насколько позволяли приличия и достоинство — бросилась по коридору в сторону Зала.