Планета мистера Заммлера

Вопреки собственному желанию, Заммлер много знал о плотскости, которой придается слишком большое значение. В последнее время он по не вполне понятным причинам пользовался популярностью: его часто посещали, с ним часто советовались, ему исповедовались. Может, дело было в пятнах на солнце, в погоде, в чем-нибудь барометрическом или даже астрологическом. Так или иначе, поток посетителей не иссякал. Вот и сейчас, когда Заммлер думал о муравьедах и о черном человеке, который приметил его и выследил, в заднюю дверь постучали.

Ну кто там еще? В эту минуту Заммлер, пожалуй, казался более сердитым, чем был. На самом деле он просто чувствовал, что у него меньше жизненных сил, чем у других, отчего испытывал скрытое смятение. Однако это была иллюзия, ведь если учесть, какому мощному антагонисту каждый человек вынужден противостоять, то ничьих сил не достаточно.

Неожиданным визитером оказался Вальтер Брух – кузен Маргот, который к тому же приходился каким-то родственником Грунерам.

Однажды Анджела привела Заммлера на выставку Руо. Заммлер ходил с нею – красиво одетой, в меру накрашенной, благоухающей – из зала в зал, и она напоминала ему катящийся обруч из золота с драгоценными камнями, а он, плетущийся следом, казался сам себе старой палкой, от которой обручу время от времени нужно лишь легкое прикосновение. Но когда они вместе остановились перед одним из портретов, их ассоциации совпали. Им обоим вспомнился Вальтер Брух. Это был широкий, приземистый, грузный человек с румяным, мясистым, как будто испеченным лицом. Глаза таращились, волосы напоминали шерсть. Мужчина выглядел уже вполне зрелым, но, очевидно, не умел справляться с собственными чувствами. Таких людей, наверное, было тысячи, однако с этого портрета глядел именно Вальтер. Черный плащ, кепка, седые кусты перед ушами, щеки как бока медного чайника, большой лиловый рот… Представьте себе потусторонний мир. Представьте себе бочки, набитые душами. Представьте себе, что, когда людей отправляют на Землю, они рождаются с отличительными свойствами, заложенными ab initio. В таком случае для Вальтера первая доминирующая черта – это его голос. Еще сидя в бочке вместе с другими нерожденными, он уже выделялся голосистостью. Теперь он пел в хорах – светских и религиозных. По профессии был певцом-баритоном и музыковедом. Находил старые рукописи и адаптировал их для ансамблей, которые исполняли музыку Возрождения и барокко. Это он называл своим маленьким бизнесом. Пел Вальтер хорошо, но, когда говорил, его голос казался хриплым, гортанным. К тому же он тараторил, глотал слоги, похрюкивая и покрякивая.