Планета повелителя зверей

— Кельсон говорит, чтобы мы поделили между собой все, что захватим у врага. Мы нашли очень много одеял, много еды. Проворный Убийца отыскал конюшню — у врагов тоже были лошади. Думаю, они одевались как нитра, когда разъезжали по нашим землям. Пять племен прислали по десять воинов каждое. Думаю, воины отвезут своим кланам немало богатств. Это хорошая военная тропа.

Шум, доносившийся из глубины базы, мало-помалу затихал.

— Сколько лошадей? — знаками спросила Тани.

— Около двадцати. Хорошие кони, и много сбруи.

Тани взглянула на Сторма, оставшегося, как и она, перед входом в тоннель.

— Хотела бы я знать, где они украли этих лошадей. Хотя…

Она вспомнила историю, которую слышала от Брэда. О том, как переметнувшиеся на сторону ксиков люди помогали инопланетным диверсантам, обнаруженным Хостином вскоре после прилета на Арзор.

— Вряд ли это так, — медленно произнес Сторм, догадавшись, о чем подумала Тани. Поначалу ему в голову пришло то же самое. — Мы не обнаружили следов предателей. Здешние места действительно опасны, но возможно, не все те, кто пропал здесь, погибли в результате несчастного случая.

Тани перевела его слова на язык жестов, и громовая барабанщица кивнула:

— Я тоже так думаю. Эти существа убивали и людей, и нитра. Им было все равно, кого убивать. Это хорошая охота. Теперь пришел их черед умирать.

Шум битвы окончательно стих, теперь из глубины базы доносились только стоны раненых и голоса перекликавшихся между собой нитра. Тани со Стормом услышали приближающиеся шаги, и вскоре из тоннеля появился Кельсон. Вид он имел взъерошенный, рукав рубашки порван, плечо в крови. Заметив тревогу на лицах друзей, Кельсон поспешил их успокоить:

— Это не моя кровь. Раненых много, есть тяжелые, ими занялся Мирт. Он толковый врач. Мы потеряли двенадцать из пятидесяти нитра и двоих наших парней. — Лицо у него скривилось. — Черт бы побрал все это! Терпеть не могу терять людей! И то, что мы положили по паре ксиков за каждого из наших, меня ничуть не утешает!

— Кого убили? — спросил Сторм, испытав внезапный прилив страха. Только бы не Логана! Только бы не его дерзкого, нахального братца! Логан ворвался в тоннель одним из первых, вместе с вождями кланов. Погибли наверняка те, кто был в первых рядах…

Кельсон понял, чего боится Сторм, и успокаивающе сказал:

— Логан жив. Погиб Мейсон, кузен Дюмароя, и Дейд, младший брат Пата Ларкина. Шен Ларсон тяжело ранен. Мирт говорит, что Шен выживет, но в седло еще долго не сядет.

Из тоннеля начали выносить убитых. Нитра замерли в скорбном молчании, пока Изрекающая Сны совершала обряд, отпуская на волю души погибших воинов. Кельсон вернулся в пещеру, чтобы помочь вынести тела людей. Их уложили на одеяла, и рейнджеры окружили убитых. Дюмарой наклонился, закрыл глаза своему двоюродному брату и тихо всхлипнул.

— Всегда был торопыгой! Мне бы тут лежать, а не ему…

Кельсон сжал его плечо:

— Не казни себя, Риг. Он хорошо умер: мгновенно, без боли, без страха. Умер, сражаясь. — Он печально улыбнулся. — Ты ведь знаешь, Мейсон был прирожденный боец. Думаю, если бы ему предложили выбирать, он выбрал бы именно такую смерть.

— Возможно. Возможно, и так. Но мне его будет не хватать…

Изрекающая Сны бесшумно подошла к ним. На руке у нее висело одеяло с клановым узором. Она сказала жестами, глядя в глаза Дюмарою:

— Я принесла одеяло, чтобы твой родич мог уснуть сном воина. Если хочешь, чтобы я отпустила его дух и он мог вернуться, я сделаю это.

Риг Дюмарой растерянно уставился на шаманку. Бо́льшую часть своей жизни он терпеть не мог туземцев. Но теперь их громовая барабанщица оказывала его двоюродному брату воинские почести. Она признала, что Мейсон достоин воинского одеяла, и предложила отпустить его дух на волю, чтобы он мог вернуться и воплотиться в тело новорожденного, из которого тоже вырастет воин.

Он молча кивнул. Со слезами на глазах смотрел он, как громовая барабанщица опустилась на колени, расстелила одеяло на земле и закатала в него Мейсона. Водя руками над завернутым в одеяло телом, она тихо прочирикала что-то на языке нитра. Потом Изрекающая Сны встала и снова заговорила на языке жестов:

— Дело сделано. Когда битва кончится, отвези воина домой. Жди возвращения его духа, он непременно вернется.