Планета Рэй

Рэй много думал о мирах своей планеты. Он понимал, что они отличаются. Несколько параллелей были без людей. Другие остановились на аграрном обществе. Некоторые находились на грани войны из-за больших скачков развития информационно-технической индустрии. Но большинство вселенных были похожи. Например, та, в которой Рэй проводил больше всего времени, находилась на этапе укоренения сельского хозяйства и начала разработки рыночных отношений. Здесь люди занимались собирательством, ремеслом, обосновывались на горных склонах, в бушующих лесах, возводили поселения в цветущих долинах. Но отличала этот мир магия. Приручая стихии с помощью телекинеза, их государства развивались с помощью четырех элементов природы. В этом горизонте событий жила приемная дочь шамана Ому.

В некоторых вселенных юноша не мог понять людей. Их речь была мелодична, похожа на язык горизонта событий, в котором жила Ому. Но диалект этих параллелей был перевёрнут – слова бежали задом наперёд. Рэй осознавал, что жизнь этих народов течет для него через другие миры, что искажает его восприятие.

Рэй часто чувствовал, что парит между мирами не только с помощью визуализации, но и всем своим телом, как феникс или дракон. Открывая глаза, покорив волну ветра, он обнаруживал себя сидящим на столе в темной комнате. Стены всё так же плыли, искажая пространство. Осадок, оставшийся от концентрированного видения множественного пространства, накладывал осадочные образы параллельных горизонтов на голый бетон. В такие моменты юноша ждал, что привычная комната может распасться, обнажив зияющее око мироздания. Он часто боялся выходить из комнаты. Думал, что, когда откроет дверь, найдет за ней только пустоту. В моменты страха, влекущего за собой панические атаки, он был убежден, что за пятисантиметровым закрытым деревом ничего нет. И только его зрение и вера выстраивают детали комнаты. Не решаясь шагнуть за порог, так как предполагал, что если сделает это, то провалится в неизвестность, даже если перед ним комната с бетонными стенами.

Закрывая глаза, Рэй чувствовал, что с наступлением зрительной депривации, его слуховое, обонятельное и тактильное мировосприятия усиливаются. Увеличивается так же и концентрация на мыслях и голосах в голове. Часто в таком трансе он попадал на свою планету. Но обстановка, созданная отсутствием слежения за пространством вокруг, его пугала. Он хотел осмотреться вокруг, чтобы убедить себя, что всё в порядке. Но боялся, что не увидит привычную комнату, а попадет в иное место, без шанса на возврат.

Тактильные ощущения Рэя увеличивались, когда он стоял под душем. Чувствовал соприкосновение воды с его клетками. Замечал течение времени, схожее с прохладными струями, огибающими его тело. Часто, в такие моменты, он вспоминал слова Ому: «Шаманы могут связать себя со стихией».

Рэй хотел выяснить, не находится ли его тело в другом месте, пока сознание пребывает здесь. Он ночами размышлял о том, что может, он путешествует сознанием сюда, а его кошмары – это настоящий мир?

Во время сильных зрительных концентраций, Рэй видел рябь мира – как на старых телевизорах. Он замечал пиксели, составляющие пространство. Юноша часто размышлял, что если слова ученых – правда. И наша планета несется среди бесконечного космического пространства. Если так, то с какой скоростью движутся эти маленькие цветные точки, из которых состоит всё вокруг. И с какой скоростью летит сам Рэй. И почувствует ли он что-то, если они врежутся в другую галактику.

Всю жизнь Рэй замечал, что отличается. Когда ребята в детском саду весело играли, он одиноко сидел в уголке. Научившись основам чтения в пять лет, изучал книги о строении мира, истории и криминалистике. В школе всё вылилось в то, что его одноклассники, учителя и, как он думал, друзья, его призирали, избегали и, при случае, избивали.

 С первого дня за партой его отличие от других было заметно. На вводном занятии он знал ответы на все вопросы о птицах, даже на сложные. Его хвалили. Ставили пятёрки.

Но в том же первом классе, сверстники столкнули Рэя с лестницы. И только благодаря удаче, он ничего не сломал.

Он хотел найти друзей среди разношерстных ребят, которые, разбившись на кучки, общались по интересам. Только он был один. Всегда один. С ним разговаривали пара-тройка ребят из его класса, и то только потому, что можно было над ним подшучивать и смеяться. Рэй не мог в ответ оскорбить, не был способен дать сдачи. У него не получалось защитить себя.

И даже когда он, собравшись с силами, давал отпор: крича, захлебываясь бессилием и слезами. Не видя ничего перед собой, устало, но яростно, махал кулаками по пустоте. Даже тогда его, находящегося на последнем дыхании, избивали под гогот смеха и ссыпающиеся из нависших ртов, оскорбления.

Ему нужно было измениться. Стать таким же, как эти дети – отражения алчных, злых, жестоких… или остаться одному. Выбор был очевиден – он ненавидел всех их, до единого. Поэтому смерился с жизнью немого наблюдателя, следящего за происходящим со стороны.