Планета «Россия». Книга 1

Сильнее всего Яша переживал за Мишу. Добиваясь от комиссаров объединённого с Мишей сектора «Двенадцать», Яша всякий раз получал ответ, что, мол, он и Миша не состоят в кровном родстве, а значит сектор «Двенадцать» должны проживать раздельно. Около года Яша обивал пороги высоких кабинетов. Миша тем временем проживал сектор «Двенадцать» в Сталинские времена, в общежитии ремесленного училища интернатного типа для воспитанников, чьи родители погибли на фронтах Великой Отечественной или в партизанских отрядах. Сегодня дети Первой Межпланетной войны уже достигли совершеннолетия, а дети, осиротевшие во времена природных аномалий или уже в мирное время, распределяются по семьям. Это сегодня, но когда-то было и по-другому.

После года хождений по кабинетам и окончательно отчаявшись Яша, набравшись смелости предложил взятку одному из комиссаров, и о чудо, вопрос решился положительно. Яша и Миша официально стали родственниками. Выделенный им сектор «Двенадцать» находился в Москве 19 июля 1980 года, в день открытия Олимпиады. И хотя племянник и дядюшка никогда не были на торжественном открытии данного спортивного мероприятия, но они иногда смотрели программу «Время» с подробным отчётом об открытии двадцать вторых летних Олимпийских игр в городе Москва.

Пустая, трёхкомнатная квартира на Проспекте Калинина в их распоряжении на двенадцать часов. Так Миша стал племянником Яши.

Нет, кафе «Вкусное Эхо» никогда не было злачным местом, в котором современные богатеи в окружении размалёванных девиц соря деньгами утопали сами и топили своих спутниц в шампанском. Наоборот, Яша пресекал такое поведение клиентов. Со временем его кафе превратилось в тихую гастрономическую гавань для ценителей уединённой неспешной беседы под кулинарные изыски.

В стенах кафе «Вкусное Эхо» не только обедают, но и тихо, культурно празднуют свои дни рождения и памятные даты, как высокопоставленные государственные начальники, так и высокие чины из агентства «Наследие». С их помощью Яша смог устроить племянника Михаила на «тёплое местечко», контролёром в отдел «Двенадцать». Миша, будучи смышлёным молодым человеком, быстро раскусил службу и то, как можно воспользоваться своим положением. Нет, материальная выгода его не интересовала. Миша предложил Яше нечто совсем иное.

1941 год. Белоруссия.

Хмурым, пасмурным осенним днем, когда небо сидит у человека на плечах, а воздух такой сырой, что его можно пить, по лесной дороге, ведущей в деревню, костлявая лошадь тащила за собой телегу. Хотя и был воз невелик, но лошадь устало шаталась, спотыкаясь о каждую встречную кочку.

В телеге, на соломе, сидел пьяный полицай, одетый в солдатскую шинель советского образца с белой повязкой на рукаве. Рядом с ним в телеге лежала винтовка. Колёса телеги вязли в сыром песке. Между окриками мата и ударами хлыста, которыми пьяный полицай поочерёдно погонял тощую лошадь, он напевал себе под нос песню из популярного советского кинофильма.

– Гремя огнём, сверкая блеском стали. Пойдут машины в яростный поход. Когда нас в бой пошлёт товарищ С….. И первый маршал в бой нас поведёт…

Имя первого маршала полицай пропустил, тревожно озираясь по сторонам.

В самом начале Великой Отечественной войны прихвостни фашистского режима новые песни ещё не успели разучили, а отвыкнуть от прежних, новоиспечённые стражи германского порядка, не успели. В глухих деревнях, собравшиеся в компании полицаи, напившись до чёртиков мутного самогона, не редко горланили Советские песни, а кто моложе и пионерские речёвки.

– Кто шагает дружно в ряд? Пионерский наш отряд! Сильные, смелые. Ловкие, умелые. Ты шагай, не отставай, громко песню запевай…

Около часа Яша бродил вокруг белорусской деревни. Одет от был по «моде» того времени. На его упитанном еврейском теле теснилась старая, драная ватная телогрейка, а за плечами висел вещевой мешок. Где Михаил раздобыл эти атрибуты тех дней для своего дядюшки, Яша не знал. Вот только с размером телогрейки Михаил как-то не подгадал.

Сначала Яша прятался в лесу, издали осматривая окрестности, потом пробрался ближе к крайним хатам деревни.

Ещё с детства он знал имена всех своих родственников, погибших более ста лет назад в Великую Отечественную войну, и не раз их истории рассказывал своему племяннику.

Из информации, которую собрал Миша, была известна лишь дата 15 октября 1941 года, да деревня со странным названием Клюндиевка. Здесь, в глухой деревушке, местный полицейский арестовал Яшиных родственников по материнской линии.

В наградных документах оккупационных войск говорилось, что рядовой белорусской народной самопомощи Павел Капульцевич за поимку семьи евреев из четырёх человек премирован месячным окладом в размере 40 рейх марок. В документах также было сказано, что 18 октября 1941 года, согнав всё население деревни Клюндиевка, немцы казнили еврейскую семью через повешенье.

Яша наблюдал за деревней, которая словно вымерла. Он не знал точное временя события, не знал также где и как полицай обнаружит и арестует его родственников, которые на третьи сутки после задержания будут казнены.