Планета Зеленушка

вывалившимся из разбитого пополам черепа. Меня опять чуть не вырвало, кое как справившись с тошнотой я поторопился к первому малышу. Так

как они бежали, когда их догнал бандит, то они сейчас находились на определённом расстоянии друг от друга. Я подбежал к самому маленькому,

не трогая осмотрел его со всех сторон, как учили в секции по выживанию и только потом смотав с левой руки шкуру расстелив её на траве и

очень аккуратно переложил туда малыша. Еще раз осмотрел и поправив походу сломанную ручку отправился за его сестрой. Почему сестрой, да

потому что они были вместе, и похожи на ту женщину, которая до последнего вздоха пыталась их защитить, но не смогла. Я побрёл к девочке,

сестре мальца, я решил для себя, что буду придерживаться земной терминологией, да и удобнее это и привычно. Дойдя до неё по моим щекам уже

бежали крупные, солёные слёзы, скатываясь по щекам к подбородку. Мне их так было жалко, что меня всего трясло, от нестерпимой обиды и

жалости к несчастным детям. Так же перебарывая слабость я осмотрел и её. С девочкой было хуже, хоть она и подавала признаки жизни. Очень

аккуратно приподнял и не обращая внимания на вздохи с её стороны, отнёс её к брату, положив рядом. Гладя по маленьким головам обоими

руками не мог прийти в себя и не зная как им помочь. У девочки были сломаны обе ноги и скорее всего ещё и рёбра. Да и по голове ей тоже

досталось. Вспомнив чему учили в секции, пошёл искать палки для шин. Набрал разных и много, может какие не подойдут. Принёс своё

снаряжение, положил рядом со шкурой на которой лежали дети и копьё, единственное моё оружие. Затем сквозь сопли и слёзы, заставляя себя

успокоиться начал делать шины, сперва у девочки. Она пришла в сознание, наверно от моих действий, но что удивительно не плакала, лишь

постанывала когда я задевал уж очень больные места, истерзанного уродом тела. Её молчание и терпение ещё больше защемило моё сердце и по

щекам опять начали бежать предательские слезы жалости, к этим малюткам. Я сам детдомовец и знаю, что душевная боль намного сильней

физической, но у них физических травм хватало изрядно и душевных не меньше. Так сопливясь и жалея всех, я замотал девчёнку, чуть ли не в

кокон. Мне было не очень удобно, то есть совсем уж стыдно, накладывать выше её колен палки, заменяющие нормальные шины. С большим трудом,

но я справился. Подумал и подложил под зад ей и брату рубашку бандита, другого памперса здесь не наблюдалось и принялся за мальчика. Вот

теперь после нескольких дней на Зеленушке стал привыкать к здешним цветам, и мог различать оттенки. Лицо мальчика было бледным и в

сознание он приходить не собирался. Закончив с его ручкой я успокоился и принялся искать анальгин, что бы дать девочке. Но подумав решил

этого не делать, фиг знает как среагирует её организм на земные лекарства, может для них оно кажется отравой. Понимая, что на месте

оставаться никак нельзя, я засуетился быстрей. Быстро раздел и помарадёрил,потом оттащил бандитов в первую попавшую ямку, завалил их тела

ветками и травой. Никакого почтения к покойным бандитам у меня не было, по этому последнему трупу ещё и пару пинков досталось, чтоб не

выпендривался и ложился так как надо. Мать же ребят я аккуратно прикопал недалече. Поставил православный крест, что бы пометить место

захоронения. После этого проведал малышей и только после этого пошёл к первому аборигену. Дойдя я впал в ступор. Человек, на теле которого

живого места не было подавал признаки жизни. Это оказался не молодой мужчина на первый мой взгляд годам так к семидесяти не меньше. Я

бросился лечить его чем только мог. Сбегав к своим запасам лекарств и быстро обмазал его зелёнкой, сунул анальгина таблетку в рот ему,

подумав так, что если уж бандиты не добили то земные лекарства точно не добьют этого восьмижильного старичка, замотав тому и руку и ногу

лентами нарезанными из штанов бандитов. После всех моих действий, а может из за действия обезболивающего лекарства. Старик зарумянился и

пытался встать с моей помощью. Кое как встал и не переставая охать пошёл придерживаемый мной к детям. Я правда подправлял направление

движения, а то деда тянуло все время влево. Во подумал я, старый, избитый а всё налево стремится. Крепкий Ака. Дойдя с дедом до малышей я

показал ему рукой и шаманскими танцами, как я обработал их тела и что сделал с конечностями. Этот пердун меня опять удивил, качнул в мою

сторону головой стал спрашивать девочку, а та не смотря на переломы нашла свежие уши и пошла тараторить, аж деду поплохело. А когда он

заметил на чём лежат дети он буквально вскрикнул, так визгливо и удивлённо, что я испугался как бы старый не умер от потрясения. А я

опустился на колени погладил по голове малыша и по руке девочку, губы мои затряслись и я стал тереть шкуру ладонью, что бы успокоиться. От

смущения и не сдержанности, так тёр шкуру по краю, что видимые от моих действий искры рассыпались по шкуре и замотанным ногам девочки.

Естественно я этого не видел, глаза то я закрыл, что бы никто не видел моих соплей. Когда открыл увидел дикие взгляды деда и девчёнки их