Планета Земного Типа

— Прошу, — говорливым тенорком сказал Горбунов, кивнув на стоящие вдоль стола стулья. — Давайте, давайте, ребятки, можете говорить оба сразу, я пойму.

Антон с Анютой переглянулись, после чего сели. Антон вынул из поясной сумочки кристалл с отчетом, положил на стол.

— Дай сюда, — жадновато потребовал Горбунов.

Антон приподнялся и подвинул к нему маленький рубиновый кристалл.

Горбунов смахнул его в верхний ящик стола и сказал, глядя на Антона:

— Как командир ты мне понравился. Не теряешься в сложной ситуации, самостоятелен, порой даже слишком. Стараешься делать всё сам. Это хорошо и плохо, потому что у тебя не сто глаз и не сто рук. В целом твердая пятерка. Что-нибудь имеешь сказать?

— Куча вопросов, — пожав плечами, сказал Антон. — Может, перейдем к отчету? Я там кое-что заострил.

— Это часа на два? — уточнил Горбунов.

— Или на три.

— Нет, нет, как-нибудь в другой раз, — категорически сказал Горбунов. — У меня совещание, и вообще… Всё, ребятки, свободны. Когда потребуетесь, вызову… Антоша, что ты на меня вытаращился? О чем говорить, когда я и так всё знаю. Хочешь спросить откуда? У меня на Миральде были глаза и уши.

— Почему были? — спросил Антон.

— Потому что Миральды уже нет, — ответил Горбунов. — Нету Шеола, нету и Миральды.

— А где тогда Шеол? — тихонько спросила Анюта.

— Часть в «Хаосе», часть разорвало, — недовольно сказал Горбунов. — Короче, лопнула планета.

И добавил:

— Этого следовало ожидать, другого исхода не было в принципе.

— Что будет с «Хаосом»? — спросил Антон.

Горбунов поморщился и сказал:

— Еле нашли подходящий овраг, чтобы не выпячивался, но он, гад, всё равно торчит. Обмотали цепями поверх гравиловушки, цепи намертво присобачили к бетонным плитам, сверху накинули маскировочную сеть, всё это закамуфлировали голограммами и еще какой-то дребеденью. Срочно создаётся комиссия, ну и так далее. Возни месяца на два… Доволен? Иди, отдыхай, и нечего на меня смотреть, как на ромштекс. Ступай себе. А ты, Анюта, останься. Или, нет, тоже иди. Совсем забыл про совещание, короче некогда мне…

Уже на улице они посмотрели друг на друга и прыснули. На Горбунова обижаться было невозможно, только поржать от души. И всё же какой-то он был сегодня странный. Обычно чёткий, сдержанный, юморной, а тут путается, всё забывает, перескакивает, перебивает и ни капли юмора. На себя не похож.

— Ну и ладно, — сказал Антон. — Пошли, что ли, в парк. По шашлычку вдарим. Соскучился я по шашлычку.

— Кстати, я тоже, — сказала Анюта. — Думаю — по чему это я так соскучилась? Оказывается, по шашлычку.

Из-за угла вывернул Олег. Спортивный такой высоченный Олег в джинсах и рубашке с короткими рукавами.

— Здорово, — сказал Олег. — Давно не виделись.

— Часа полтора, — откликнулась Анюта. — Куда, если не секрет?

— К Горбунову заскочу, потом посмотрим.

— У него совещание, — сказал Антон, и в это время зазвонил его видеотелефон.

На экране появился малюсенький всклокоченный Горбунов и с места в карьер выпалил:

— Я вижу рядом с тобой Олега. В охапку его и все ко мне. Живо.

— А говоришь — совещание, — усмехнулся Олег.

Через несколько минут наша троица вошла в кабинет Горбунова. Там уже сидела пара знакомых громил из службы безопасности.

— Остальные подойдут попозже, — сказал Горбунов, не дожидаясь пока вошедшие рассядутся. — Повреждена гравиловушка, дыра около пяти метров. Есть предположение, что сквозь дыру из «Хаоса» сбежало несколько миральдян. А может, и не сбежало. Короче, уже подошла машина, срочно едем на место происшествия.

— Мне тоже ехать? — спросила Анюта.

— Все присутствующие, — отозвался Горбунов. — Тимофей и Лаурген уже в машине…

«Хаос» в огромном черном мешке и обмотанный сверкающими на солнце цепями стеной нависал над невысоким перелеском и был виден издалека. Не спасали ни посты охраны, ни средства маскировки. Не спасало и то, что он лежал внаклон и наполовину скрывался в длинном глубоком овраге.

— И где же эта хваленая дыра? — насмешливо спросил Горбунов у подбежавшего майора.

— Отсюда и правда не видно, — ответил запыхавшийся майор, который был хоть и молод, но тучен.

И добавил:

— Лев Иванович.

— Я, Ваня, уже лет тридцать Лев Иванович, — произнес Горбунов. — А откуда видно, Ваня?

— Идемте за мной, товарищ генерал, — сказал майор. — Есть тут у нас один глазастый сержант, он и разглядел.

Приехавшие последовали за майором. Казалось, вот она, эта грозно нависшая громадина, на расстоянии вытянутой руки, но пришлось отшагать тридцать шагов, а потом присесть напротив уходящей вниз, в черноту, выемки, но и тогда ничего не было видно.

Майор включил фонарик.

— Я не понял, — начал было Горбунов, вглядываясь, но майор его перебил:

— Вот смотрите, — поводил фонариком вверх-вниз. — Видите, вон там, где освещено, черный мешок заканчивается, а ниже посветлее и ворсистое.

— Черт побери, а как узнали, что в дыре пять метров? — спросил Горбунов.

— Так сержант подкопал и залез поглубже.

— Почему вниз не свалился?

— Его солдат за ноги держал.