Планета зимы

Грегг протиснулся в дверной проем, сопровождаемый тремя другими пилотами, Ником и группой синих из транспорта. Карн остановил свой взгляд на одном из офицеров, худощавом молодом человеке с рыжеватыми волосами и большими ловкими руками.

— Эй вы, у вас есть какая-нибудь связь с фермой?

Тот нервно кивнул.

— Есть ли у рабов предводитель? Имеете ли вы подход к нему?

Офицер кивнул оба раза.

— Тогда почему вы сидите здесь? — Карн уже кричал на генерала.

— Вы разговариваете с командиром, повелитель. Я все держу в своих руках. Вы…

— Генерал Цикер, вы возвращаетесь обратно с пилотом… — Карн посмотрел на человека слева от себя.

— Дженкинс, милорд.

— С пилотом Дженкинсом. Вы слишком долго были человеком моего отца. Я не могу верить вам. Иджил, свяжи ему руки за спиной. Веревка в третьем кармане его дополнительного ремня.

Иджил шагнул к генералу Цикеру. Тот упал на колени.

— Избавьте меня от унижения, повелитель. — Генерал слегка повернулся, опустив правую руку в карман. Иджил бросился к нему, схватил его правую руку и держал до тех пор, пока не разжались его пальцы, онемевшие от боли. Маленький пистолет упал на игральный стол. Карн уставился на него. Смерть. От одного из служащих его семьи.

— Спасибо, брат. Я не… — Карн остановился, подождав, пока не спадет оцепенение. Когда он снова посмотрел на генерала, его глаза были холодны, как у кошки. — Я слишком долго жил в мире, где человеческому слову можно верить, а верность подданных своему повелителю не ставится под сомнение. — Карн посмотрел на ожидающих его синих. — Выведите этого предателя наружу и убейте его. Тело оставьте на растерзание медведям.

— О-о-о. — Все звуки, произносимые Цикером, слились в один протяжный выдох. — Ты никогда не будешь частью Лхарра, какой был твой отец. — Слова жалили, и генерал знал это.

— Ты и твоя мать с ее нежными связями с иностранцами…

— Уберите его!

Объединившись, Дженкинс и несколько синих выволокли генерала наружу.

— Перед твоими людьми! — Лицо и голос Иджила выдавали волнение.

— Это обычная вера, созданная моим собственным отцом, — ответил Карн с горечью. Он посмотрел на пилотов. — Один из вас уберет командирский пульт. Я хочу, чтобы все сотники лагеря немедленно были здесь. Фон Шусс, ты проверишь каждый барак и посадишь на транспорт каждого с обморожением или лихорадкой. Затем сообщишь мне, сколько людей осталось. Руководитель группы синих проследит за разоружением помощников генерала и запрет их отдельно в транспорте под охраной стражи.

Офицеры побелели, и один из них произнес дрожащим голосом:

— Повелитель, мы ничего не знали о планах генерала, мы подчинялись приказам. Лорд Карн, будьте милосердны.

— Вы можете доказать свою верность в другой раз, а сейчас у меня нет настроения давать вам шанс. Где карта входов на ферму?

Один из офицеров, к которому возвращался его цвет лица, показал на сверток, лежавший у стены.

— Спасибо за наши жизни, милорд. Ваш отец не оставил бы нам шанс.

Карн повернулся спиной, как будто он ничего не слышал, и направился к свертку с картами. Развернув его, он приложил палец к точке на карте.

— Мы здесь? — Говоривший офицер кивнул. — Как раз около одного из выходов? — Тот снова кивнул:

— Генерал не любил ходить слишком далеко по снегу.

— Тогда почему он не использовал его?

— Он один ведет в верхний ангар и контролируется рабами. Есть еще два других, на более глубокие уровни. Они открыты, милорд.

— Но почему он выбрал этот вход?

— Он тогда не контролировался восставшими, мой повелитель.

Карн длинно и с чувством выругался на трех языках. Его солдаты мгновение с изумлением смотрели на него, затем заулыбались. Это остановило Карна на полуслове.

— Что случилось? — улыбки исчезли. Тогда Карн тоже улыбнулся, затем засмеялся, и солдаты засмеялись вместе с ним. Карн повернулся к пилоту: — Идут сотники?

— Да, милорд. Расстрел генерала не остановил их.

— Посмотри, нельзя ли добраться до главного дома на ферме?

Ком-оператор повернулся к пульту.

Карн обратился к помощнику генерала, который показывал ему карту.

— Твое имя?

— Обрен, повелитель.

— Покажи, где, по твоим сведениям, находятся восставшие.

Молодой офицер показал на здания на карте. Мятежники взяли в кольцо главный дом на ферме. Карн не оторвался от карты, когда услышал выстрелы через открытое окно.

— Где открытые входы?

Офицер показал.

— Сколько уровней вниз?

— Лестница спускается на девять уровней, повелитель. Грузовой лифт идет как раз прямо отсюда и опускается до ангара, где и находится база мятежников.

Карн повернулся назад и принялся изучать группу сотников, которые только что вошли. Они все были близко по возрасту к его отцу. Трое из них выглядели очень уставшими. Двое других перешептывались, сжимая и разжимая кулаки. Их лица были бледны и блестели от пота. Последний член этой группы, худой высокий офицер примерно пятидесяти зим от роду стоял в некотором отдалении от других, наблюдая за остальными. Губы его были слегка сжаты, что выдавало его волнение.

— Где остальные? Их было восемь.

Худой офицер сделал шаг вперед и отдал честь.