Планету открывали сообща

Английские колонизаторы и правители Китая сделали все возможное, чтобы помешать изучению Тибета и других районов Центральной Азии русскими путешественниками. Образованные индийцы имели возможность вносить свой вклад в развитие географии только в качестве агентов колонизаторов, поэтому не могло быть и речи об установлении русско-индийского сотрудничества в исследовании Тибета. Между тем объективные возможности для такого сотрудничества существовали.

Кишен-Синг побывал в этой стране одновременно с третьей экспедицией великого русского путешественника Н. М. Пржевальского. Н. М. Пржевальский всю жизнь мечтал посетить Лхасу. Осуществить эту мечту помешали не горы и пустыни, а преграды, которые ставили ему китайские власти. В 1879 году, когда экспедиция Н. М. Пржевальского уже приближалась к Лхасе, далай-лама по наущению чиновников пекинского двора не допустил ее в свою столицу.

За спиной этих чиновников стояли английские колонизаторы, исподволь готовившие захват Тибета. Н. М. Пржевальский разгадал их игру и пророчески предупредил посланцев далай-ламы о грядущей опасности. При последней встрече он обратился к ним с речью, которую, однако, не включил в свою книгу о путешествии — очевидно во избежание международных осложнений:

«Все-таки пусть знают тибетцы… что мы приходили к ним без всяких дурных намерений; наоборот, хотели предложить им свою дружбу. Что истинные враги Тибета, так же как и наши, есть англичане, которые в непродолжительном времени, быть может ранее, чем пройдут десять лет, явятся из Индии в Тибет с войсками, против которых тибетцам, конечно, не устоять. Я достал карты Тибета и съемки, сделанные здесь пандитами. Вот… карты… вашей страны, сделанные английскими шпионами, а между тем вы думаете, что страна ваша неизвестна… Я хотел… показать все это вашему царю, но вы меня к себе не пустили; теперь пеняйте на самих себя».

«Нужно было видеть, что делалось с тибетцами, никогда не ожидавшими подобного сюрприза, — писал Н. М. Пржевальский в дневнике, — На лицах их выражались удивление и ужас. Первым заговорил старший посланец и начал с того, что в Тибете вовсе не знали, что мы идем с такими добрыми намерениями. Затем спросил, давно ли были эти съемки. И еще больше удивился, когда я сказал: не больше четырех-пяти лет тому назад».

На прощание Н. М. Пржевальский еще раз заверил тибетцев в том, что не намерен прибегать к оружию, чтобы проложить себе путь в Лхасу, «потому что приходил подружиться, а не воевать».

Ход событий подтвердил правоту Н. АТ Пржевальского. Правда, не через десять, а более чем через двадцать лет — в 1903–1904 годах — Тибет был оккупирован английскими войсками, явившимися из Индии. Захватчики убрались, только наложив на Тибет тяжелую контрибуцию и обеспечив себе торговые льготы.

В 1905 году новый далай-лама, бежавший от англичан, познакомился в Урге (ныне Улан-Батор) с прибывшим туда соратником Н. М. Пржевальского — П. К. Козловым. Между этими столь разными людьми возникла искренняя дружба. Расставаясь с Козловым, далай-лама пригласил русского путешественника в Лхасу, куда не был допущен его учитель. Так тибетцы на собственном опыте убедились, кто им друг и кто враг.

Происки английских колонизаторов и правящей верхушки Китая не смогли помешать русским людям внести решающий вклад в дело исследования Центральной Азии, а народам тогдашнего Китая оказывать посильную помощь русским путешественникам.

Особенно много в этом отношении сделали монголы, которым знакомство с Н. М. Пржевальским и его спутниками внушило симпатию и уважение к русским.

В 1893–1895 годах в Центральной Азии побывала экспедиция Русского географического общества, во главе которой стояли ученики и сподвижники Н. М. Пржевальского — В. П. Роборовский (начальник экспедиции) и П. К. Козлов (помощник начальника).

В котловине Большой Юлдус путешественники встретили чейбсенского хутухту (святителя). «Со времен знакомства с Н. М. Пржевальским всегда ему приятно видеть русских», — писал В. И. Роборовский об этом видном представителе монгольского духовенства. Хутухту (у П. К. Козлова — «хутухта»), между прочим, сказал ему: «Русские худого не делают, они много знают. Таких людей надо уважать».

Хутухту оказался человеком просвещенным. Он «знал градусную сеть на карте, шаровидность Земли и ее вращение». Монгольский святитель охотно поделился с русскими путешественниками своими географическими познаниями. «Хутухта оказался сведущим во многих отношениях и своими сведениями мог удовлетворить всякого европейца, — писал П. К. Козлов. — Хутухта располагал географической картой, на которой проложил два маршрута со своими пометками; один маршрут, приведший его из Чейбсена в Юлдус, другой — от того же пункта до столицы Тибета. Беседуя с нами, хутухта также отмечал на карте интересующие его места».

Огромный авторитет святителя помог экспедиции получить у местного населения «требуемых проводников, что дало возможность главному каравану пройти по реке Хайдыкголу».