Планируемая история

Усиление тенденции к советизации не означает ослабления западнизации. Наоборот, последняя усиливается и будет усиливаться. Не противоречит ли это сказанному выше? Если рассматривать западные страны в привычных понятиях, выработанных применительно к эпохе обществ, противоречие несомненно. Но западный мир уже вступил в эпоху сверхобществ. И в западнистской социальной организации уже сложилась сверхгосударственная власть, важнейшим компонентом которой является механизм денежного тоталитаризма. Реальный Запад отличается от его идеологического образа. Реальная западнизация означает возникновение в сфере власти сверхгосударственной власти западнистского типа – власти денежного механизма. Это и происходит в России фактически в соответствии с объективными социальными законами. А в сознании большинства россиян это воспринимается как некое уклонение от неких норм бытия. В постсоветской России формируется гибрид советизма и западнизма в сфере власти не как гибрид власти на уровне государственности, а как гибрид на уровне сверхгосударственности. Получается российский вариант западнизма, содержащий в себе компоненты сверхгосударственности советизма.

Нечто подобное происходит и в других сферах российского человейника (по моей терминологии) – в сфере хозяйства, идеологии, культуры, образования и т. д. Российский социальный гибрид формируется как сверхобщество. Путинский политический переворот по своей социальной сущности означает попытку ослабить (если не порвать совсем) путы западнизации своеобразным способом, единственно доступным России в современной реальности, а именно путем прорыва России на уровень сверхобщества (в сфере власти – на уровень сверхгосударственности). А это – своеобразный протест против той формы западнизации, которую глобальное западнистское сверхобщество стремится навязать России: оно стремится удержать Россию на более низком уровне социальной организации, чем тот, на котором находится оно само.

Насколько успешным может оказаться путинский переворот по своим последствиям? Не следует забывать о втором из рассмотренных факторов. Этот переворот произошел в условиях западнизации России, в условиях зависимости России от Запада, в условиях заинтересованности Запада в том, чтобы Россия и впредь оставалась под контролем Запада и служила его интересам. Вашингтон недвусмысленно заявил, что ельцинский курс должен соблюдаться. И если это требование не будет выполняться, можно со стопроцентной уверенностью предсказать, что Запад (Вашингтон) будет делать все от него зависящее, чтобы ограничить позитивные последствия путинского переворота для России, скомпрометировать их и свести на нет.

Кроме того, эволюция России под водительством Путина не означает, будто сразу начнутся улучшения, удовлетворяющие надежды масс российского населения. Улучшения возможны, но настолько незначительные, что их пропагандистский эффект будет быстро исчерпан. Для заметных улучшений нужно время, причем время немалое, историческое. А сначала необходимы и неизбежны жертвы. А о тех жертвах, какие пришлось пережить российскому населению при исполнении исторической миссии не столь давнего прошлого, помнят до сих пор. Вряд ли россияне вновь окажутся способными на нечто подобное ради сомнительного «светлого будущего». В великой истории ничто не дается даром, без жертв, без усилий. За все надо как-то расплачиваться. Если придется выбирать – великое и светлое будущее ценой усилий ряда поколений, в которое теперь мало кто верит, или жизнь в уже сложившихся формах без таких усилий, – россияне скорее всего предпочтут второе. И третья попытка сопротивления западнизации, американизации и глобализации окончится так же плачевно, как и первые две. И формула «Путин – это Ельцин сегодня» тогда окажется реальностью.

Март 2000 г.

Что было, что есть, что будет

Великий эволюционный перелом

Во второй половине XX века произошел великий перелом в социальной эволюции человечества. Он выражается, во-первых, в образовании сверхобществ, то есть объединений более высокого уровня социальной организации, чем привычные нам «национальные государства» Запада – Англия, Франция, Германия, США, Канада и другие. Во-вторых, – в интеграции сверхобществ в сложные комплексы глобального масштаба. Чем отличается сверхобщество от общества, каковы их взаимоотношения, я описал в моих сочинениях, в том числе в недавно выпущенной издательством «Центрполиграф» книге «На пути к сверхобществу». В двух словах: социальная организация сверхобщества, вобрав в себя компоненты социальной организации общества, надстраивает их до сверхгосударственности, сверхплана, сверхэкономики, сверхидеологии и т. д.