Плантагенеты. Короли и королевы, создавшие Англию

В военное наследие Плантагенетов уходят корнями и отношения Англии с другими странами Британских островов – отношения, сохраняющиеся до сих пор. До Плантагенетов только мифический король Артур, как гласит предание, удерживал в повиновении не только королевство Английское, но и Уэльс, Ирландию и Шотландию. Однако короли Плантагенеты усвоили образ Британии, объединенной под английским господством, и принялись претворять его в жизнь, начиная с Генриха II. Генрих первым заставил Шотландское королевство покориться английской короне, отомстив таким образом за вмешательство Вильгельма Льва в войну 1173 года. Эдуард I пошел дальше: он заставил шотландского короля принести унизительную ленную присягу и увез из аббатства в Скуне священный коронационный камень скоттов, обеспечив надежным основанием свое коронационное кресло в Вестминстере, где камень и оставался на протяжении семи веков, пока в 1996 году его не вернули на место. Но, как обнаружили Эдуард и его внук Эдуард III, шотландцев не заставишь любить английскую монархию – и действительно, враждебность, вызванная жестокими кампаниями Плантагенетов к северу от границы двух стран, так до конца и не угасла. Причины шотландского национализма нужно искать в событиях XIII и XIV веков, и, если в наше время шотландским националистам удастся добиться своей цели и обрубить связи с Британским союзом, многие готовы будут увидеть здесь окончание длительного исторического процесса, начавшегося в Средние века.

В Уэльсе Плантагенеты тоже оставили практически неизгладимый след. Кольцо крепостей, построенных Эдуардом I в 1280-х годах, памятник давнишнего завоевания, стоит до сих пор, и до сих пор напоминает жителям Северного и Западного Уэльса о древней борьбе за господство, до сего дня определяя многие аспекты отношений Уэльса и Англии. Такой же давнишней является и обида ирландцев на английских захватчиков. Некоторые считают, что начало долгой и непростой истории англо-ирландских отношений положила папская булла Laudabiliter, дарованная в 1155 году единственным папой-англичанином, Адрианом IV, первому королю Плантагенету, Генриху II. Из всех королей Плантагенетов только Генрих II, Иоанн и Ричард II ступали на землю Ирландии, и ни один – с достойными похвалы результатами. Но они достаточно потрудились, чтобы укрепить идею английского владычества на другом берегу Ирландского моря и чтобы разжечь яростное сопротивление оскорбленных ирландцев. Они положили начало истории, которая еще ждет своего завершения, – но это начало тем не менее было положено именно ими.

Кроме этого, Плантагенеты изменили Англию самым наглядным образом. Королевство к 1400 году не только было устроено по-другому; оно и выглядело иначе. Восемь поколений строителей и покровителей искусств изменили английский ландшафт. Плантагенеты закладывали величественные крепости, дворцы и охотничьи замки. Они нанимали величайших художников и архитекторов своего времени. Вестминстер, Виндзор и замки Уэльса – очевидные тому примеры, но на протяжении двух с половиной веков династии королевство укреплялось и созревало во множестве иных аспектов. Лондон преобразился, столица быстро росла и уже была на пути к тому, чтобы стать крупнейшим центром международной торговли. Мощная крепость Дувра, перестроенная Генрихом II в последние годы царствования, нависала над белыми утесами, бросая вызов французам. Золотой век церковного строительства отметился готическими шпилями и арочными контрфорсами, взметнувшимися по всему королевству. Впервые после того, как римляне покинули остров, возобновилось каменное строительство. Росли новые города и порты – большая их часть, конечно, появилась до резкого сокращения численности населения вследствие эпидемии Черной смерти. Портсмут был основан Ричардом I как военная база, но под королевским покровительством расцвели и другие города, такие как Харидж (получивший свою хартию в 1238 году от Генриха III) и Ливерпуль (основанный королем Иоанном в 1207 году). Вместе с тем демографический кризис XIV века опустошил множество поселений, хотя, конечно, приписывать это прямому влиянию Плантагенетов было бы преувеличением.

И наконец, Англия Плантагенетов говорила теперь на английском языке. Когда молодой Генрих II в холодном 1140 году впервые высадился на неприветливом английском берегу, он в лучшем случае кое-как понимал местный язык. И уж точно он вряд ли считал его пригодным для серьезных разговоров. Никто, кто хоть чего-то стоил, не стал бы говорить с королем по-английски. Придворные Генриха II разговаривали на нормандском диалекте французского языка и, вероятно, на langue d'oc, лангедоке, языке Алиеноры Аквитанской и ее южно-французской свиты. Официальные записи велись на латыни.