Плантагенеты. Короли и королевы, создавшие Англию

Ситуация в Ирландии была сложной. Еще в 1155 году Генрих получил от папы Адриана IV своего рода разрешение на завоевание Ирландии, однако дело не казалось ему срочным. Но в последнее время Ирландию охватила гражданская война. Коалиция недругов, возглавляемая Руайдри Уа Конхобайром (Рори О'Коннором), сместила короля Лейнстера, Диармайта Мак Мурхаду, который принужден был искать убежища в Англии. Генрих позволил Диармайту завербовать людей для вторжения из числа англо-нормандских баронов, и Диармайт не преминул воспользоваться их помощью, чтобы вернуть себе трон. Поддержавших его баронов он щедро наградил. В их числе был и Ричард Фиц-Гилберт де Клер, сын бывшего графа Пембрука, чье прозвище Тугой Лук гремело по всей Европе. Со временем Диармайт, Тугой Лук и их союзники овладели Ирландией и присвоили себе тот сорт самовластия, который не давал Генриху покоя, если принадлежал людям, которых он считал своими вассалами и подданными. Тугой Лук в особенности был опасной фигурой. Высокий, светловолосый, прирожденный государственный деятель, он пользовался уважением и восхищением со стороны тех, кто, как Геральд Камбрийский, писал о нем. Он женился на дочери Диармайта, Еве, и, когда Диармайт в мае 1171 года умер, Тугой Лук унаследовал Лейнстер и огромные территории в Южной Ирландии.

Генрих привез в Ирландию большую армию и грозное осадное снаряжение. Это была демонстрация силы, а не серьезная попытка изгнать из Ирландии людей типа Тугого Лука. Генрих удовлетворился бы признанием его прав, и он его добился: все вторгшиеся в Ирландию лорды и большинство местных князей ему подчинились. Тугой Лук лишился своих земель и титулов, а затем получил большую их часть обратно, но уже как феоды, дарованные непосредственно английским королем. Главенство короля и иерархия князей были прочно установлены. Организованный ум Генриха был удовлетворен.

Он провел в Ирландии шесть месяцев, пересматривая сферы полномочий, укрепляя свои права и прерогативы в качестве верховного правителя. Пока Генрих был занят делами, ужас, охвативший христианский мир после убийства Бекета, начал утихать. Папа Александр III оттаял настолько, что писал Генриху, похвалив его за усилия в Ирландии. Папа сообщил ирландским епископам, что английский король, «наш драгоценный сын во Христе», «покорил этот варварский и грубый народ, не знающий закона Божьего», и потребовал оказывать ему всяческое содействие. Весной 1172 года Генрих реабилитировался и вернулся на континент для заключения мира между короной и Церковью, известного как компромисс в Авранше.

Компромисс положил конец болезненному разрыву Генриха с Церковью. В этом мировом соглашении утверждалось, что между Церковью и государством теоретически должно царить согласие, но предусмотрительно не уточнялось, что для этого нужно предпринять. Генрих должен был отступиться и не заставлять английских епископов следовать букве Кларендонских конституций, а кроме того, в договоре содержались некоторые положения о благих намерениях, касающиеся крестовых походов. В результате все заинтересованные стороны, сохранив лицо и предотвратив конфликт, вернулись к своим делам. Современники же считали, что Генрих должен поплатиться за жестокие слова, сказанные на Рождество 1170 года. Так оно и произошло. Через год после компромисса в Авранше короля Англии настигло божественное возмездие. Хроника аббатства Баттл сообщает: «Мученик Господень или даже сам Господь от имени своего мученика, похоже, жаждал отомстить за невинную кровь». Удар пришелся туда, где причинил больше всего боли королю Плантагенетов: кара настигла его в собственной семье.

Орлиное гнездо

Мятеж, охвативший семейство Плантагенетов в 1173 году, следом за скандальным делом Бекета, стал самым серьезным кризисом, с каким пришлось столкнуться Генриху за все время царствования. Внезапно, ни с того ни с сего, жена Генриха и трое его старших сыновей ополчились против 39-летнего короля. В компании разношерстных союзников, среди которых были могущественнейшие персоны христианского мира, дети Плантагенетов по всем своим обширным территориям поднимали на бунт людей и крепости с дислоцированными в них гарнизонами. Генрих, поначалу захваченный врасплох, вскоре осознал, что столкнулся с единой оппозицией, подстрекаемой к действиям членами его семьи. Он больше года вынужден был сражаться на нескольких фронтах сразу, а империя его трещала по швам. Позже Генрих скажет, что в ту войну он ощущал себя орлом, которого сокрушили и заклевали собственные птенцы.